Эффект эволюции
Шрифт:
Все это произошло с ними по неведению добра и зла. А я усмотрел в природе добра, что оно прекрасно, а в природе зла, что оно постыдно…
14 июня
Свистящий, режущий звук лопастей вертолета и резкий запах нашатыря, слившиеся в один сгусток ощущений, выдернули его из темноты. Через мгновение, он почувствовал неприятный холод влажного воздуха.
– Андрей! – первое, что Горяев увидел, еще немного расплывчато,
Около минуты понадобилось Андрею, чтобы более-менее сфокусировать внимание.
– Ты сознание потерял, когда мы садились, наверное, перепад давления, да еще погода здесь ни к черту, – участливо, почти в ухо, чтобы не мешал шум останавливающихся винтов, произнес Михаил.
– Да, спасибо, сейчас лучше, – выговорил Андрей, постепенно приходя в себя.
После, уже медленно спускаясь по трапу из открытой кабины пассажирского МИ —17, растерянно улыбнувшись, Горяев добавил:
– Утомился, наверное… насыщенный месяц… прошел для меня как один длинный день.
Действительно, было ощущение, что с момента встречи с Михаилом он не мог отчетливо разделить время на отдельные дни и события, присутствовало даже такое впечатление, что все произошедшее с ним он наблюдал словно со стороны, как в кино.
– Ну что ж, добро пожаловать в Арктику, – пошутил Михаил, жестом очерчивая окружающее пространство. – Лето в этих широтах своеобразно!
Моросил мелкий дождь, низкие свинцовые облака затягивали небо до горизонта.
Невысокие горы, до половины поросшие темно-зеленым мхом, с тонкими белыми прожилками снега на изрезанных ледником вершинах отражались в воде похожего на кляксу озера, ограничивая довольно широкую долину, в которой приземлился вертолет.
Километрах примерно в полутора от места посадки у подножия горы Андрей увидел несколько близкорасположенных одно и двухэтажных зданий. В стороне от основных построек ближе к началу долины поднималась вышка спутникового ретранслятора.
Они с Михаилом сели в уже ожидавший их внедорожник, и, обогнув один из узких заливов озера-кляксы, мешавший проехать напрямую, остановились у двухэтажного темно-бордового здания.
Во время короткой поездки, вдали от наземных строений, Андрей заметил проходы и коммуникации, уходящие непосредственно в тело горы – что-то похожее на законсервированные туннели.
– Это наследство, оставшееся от геологов, – угадав немое любопытство Горяева, уже выходя из машины, прокомментировал Михаил и, махнув рукой, добавил: – Не наша тема!
Бордовое здание оказалось административным корпусом, на втором этаже которого располагались жилые помещения для основной части персонала.
Пройдя, при участии Михаила, все основные формальности, связанные с регистрацией новых сотрудников и получением кода допуска на объекты, они отправились в кабинет начальника комплекса.
На полу просторного овального помещения лежала огромная шкура белого медведя – первое, что бросилось Андрею в глаза. Ближе к противоположному концу комнаты, где была вторая дверь, за черным столом неправильной изогнутой формы, откинувшись на спинку кресла, сидел хозяин кабинета – мужчина лет шестидесяти в белом лабораторном халате, справа у низкого кожаного дивана стоял второй – среднего роста, широкоплечий со стальным взглядом.
– Добрый день, господа, представляю вам руководителя центральной лаборатории, – вежливо и уверенно произнес Михаил, – Андрей Горяев.
Указав жестом на хозяина кабинета, а затем и его гостя, по очереди представил их:
– Доктор Август Кестнер – начальник комплекса, Гектор Рей – шеф службы безопасности.
В ходе соблюдения всех формальностей официального представления и знакомства, Кестнер выразил удовольствие, что к их команде присоединился столь компетентный коллега. Рассказал о достоинствах исследовательского комплекса, созданного здесь в Арктических широтах, позволяющего использовать окружающую природу в качестве уникальной лаборатории. И в завершение попросил с пониманием отнестись к повышенному режиму безопасности.
Сразу же после разговора Михаил улетел. Было уже довольно поздно и Андрей, немного пройдясь около главного корпуса, отправился к себе в комнату. Погода к ночи абсолютно изменилась – облака рассеялись и открыли полярное солнце, которое висело сейчас над входом в долину.
Было непривычно светло, Горяев опустил жалюзи, сквозь стыки которых яркий диск продолжал чуть просвечивать, и смог, наконец, уснуть…
15 июня
Темнота…… он чувствовал, как пространство, окружавшее его, менялось, сжимаясь и расширяясь в разных направлениях. В каждом таком импульсе, который докатывался до него ударной волной, скрывалось что-то непостижимо враждебное.
Черная сущность двигалась сквозь окружавшую его темноту, он не видел ее, но ощущал ее тяжелое присутствие.
Она была уже здесь, совсем рядом…………… каждый удар его сердца эхом отдавался в барабанных перепонках… ледяная волна ужаса пронизала его тело………. Животный страх…
Проснувшись в резкой судороге, еще несколько секунд он не мог окончательно избавиться от страха. Электронный будильник синим, высвечивал «четыре пятьдесят две». Ощущение такое, что кошмар был также же реален, как и этот будильник, комната, полярный день за окном. Его до сих пор колотило. Андрей понимал, что уснуть уже больше не сможет.
Он заварил кофе, подошел к окну и поднял жалюзи. Солнце было теперь немного западнее, подснеженные верхушки гор казались чуть розоватыми в его свете. Горяев пил кофе крупными глотками и медленно скользил взглядом по изрезанным склонам, пытаясь снять напряжение.
Поймал себя на мысли, что пытается сделать глоток из уже пустой чашки, отметил, что солнце сдвинулось еще западнее и поднялось немного выше. Он простоял полтора часа!!
Стало чуть легче, казалось, реальность видений отступила. Андрей неспеша, принял душ, оделся и вышел из комнаты.