Эффект Фостера
Шрифт:
– И как же ты нашел это место?
– Дин показал мне его. Они с семьей часто проводили время в этом парке раньше, – рассказал Джеф, укутывая меня в плед, пока я, полностью очарованная его поведением, наблюдала за прекрасным лицом, на которое падал тусклый свет огней города. На мне все еще была его джинсовая куртка, и я готова была умереть, ведь постоянно чувствовала на себе его запах.
– Дину удалось добиться твоего расположения в тот вечер? – Я не могла остановиться от шуток, сердце вытанцовывающее чечетку в моей груди, пугало меня.
– Барбара, – снисходительно
– Вместо этого ты таскаешь в семейный дом женские задницы, – напомнила я.
– Все никак не отпустишь это?
– Нет.
Он ухмыльнулся и покачал головой.
– Они нужны были мне для дела.
– Сбросить напряжение?
– Я хотел вызвать отцовский гнев, – объяснил он, разворачивая меня к нему спиной, и лицом к городу. – Думал, что на двух девушек он точно не закроет глаза.
– Но в итоге твоему отцу было все равно, а вот ты переспал с обеими, – напомнила я. Та сцена до сих пор посылала неприятное покалывание по всему моему телу.
Джеф сел на один из камней и посадил меня, закутанную в плед, к нему на колени.
– Убил двух зайцев одновременно.
– Омерзительно, – фыркнула я, располагаясь на самом краю его колена и выпрямляя спину, чтобы не касаться его груди, но Фостеру не понравилось это, потому что в следующее мгновение, обернув вокруг меня свои большие руки, он крепко прижал меня к себе.
– Если хочешь знать, они ничего не значили для меня, совсем, – серьезно сказал он.
– Не хочу. Заткнись.
Такое близкое соприкосновение наших тел вызвало трепет в моем животе. Неважно, со сколькими он спал. Может я была глупой, но хотела верить, что он привез меня сюда не просто так.
Я уткнулась носом в край его джинсовой куртки на мне и глубоко вдохнула, как ни странно, это успокаивало меня.
– Почему мы здесь? Хочешь сбросить меня с этой горы? Учти, что мой отец отправит тебя следом.
– До меня долго доходило, что вылить лимонад на твое платье не самый лучший способ очаровать тебя.
– А ты хотел бы очаровать меня?
– Да.
– Ты сделал как минимум пять ошибок в слове «трахнуть», – фыркнула я.
Джефри рассмеялся.
– Даже не отрицаешь! – воскликнула я.
– Может, потому что я действительно хочу тебя трахнуть, – прошептал он, губами касаясь моей шеи за ухом, тем самым посылая миллионы мурашек по всему моему телу.
Я дернула головой, отстраняясь от него.
– Ты убил романтику.
– Я могу переубедить тебя. Знакома с местной легендой? – спросил он, снова подбираясь своими губами к моей шее, но в этот раз я не стала отстраняться, ведь от его маленьких прикосновений, мое тело начинало пылать. Возможно, плед был не такой уж хорошей идеей, ведь с каждой секундой в его объятиях, градус моего тела повышался.
– Нет, – сказала я, откидывая голову на его плечо и устремляя взгляд на небо и слабо виднеющиеся звезды. – Надо же, Джефри, я и не думала, что ты такой ботан: создал сумасшедшую установку для теплиц и знаешь всякие там легенды.
Он издал странный звук, что-то
– Я не один работал над этой установкой, а легенду этих мест знают все, но если ты не хочешь слушать…
– Расскажи! – потребовала я.
Он молчал.
– Не заставляй меня умолять тебя.
– Ты все равно не станешь этого делать, никогда не делала, – ухмыльнулся он.
– Я слушаю тебя, Джефри Фостер, – чинно сказала я.
– Позади нас находится гора Тимпаногос. Согласно легенде девушка по имени Уканогос из индейского племени должна была принести себя в жертву Великому Духу, чтобы ее племя процветало. Ее целью было подняться на вершину горы и спрыгнуть с нее, но по дороге к вершине она встретила группу воинов, и это изменило ее судьбу. Один из этих воинов – Тимпанак тайно последовал за ней, и когда она стояла на самом краю обрыва и собиралась уже спрыгнуть вниз, он остановил ее. Уканогос решила, что он и есть тот самый Великий Дух и пошла за ним. Он отвел ее в пещеру, и так началась их история любви.
Все о чем говорил Джефри, представало живой картинкой перед моими глазами: девушка с длинными черными волосами в одежде индейского племени, идущая на смерть, и воин с луком и стрелами, следующий за ней. Горы, леса и реки, которые они преодолевали на расстоянии друг от друга, пока оба взбирались к вершине горы. Последний шаг и спасение.
Надеюсь, Фостер не придумал это, если так, то похороненным в этих местах рискует быть уже он.
– А что случилось потом?
– На Тимпанак напал медведь, и тогда Уканогос поняла, что он никакой не Великий Дух, а простой человек. Она исполнила свое предназначение и спрыгнула с горы, во второй раз он не смог спасти ее. Тимпанак нашел ее израненное тело и вернул его в пещеру, где оплакивал смерть любимой, пока сам не умер.
Я отняла затылок от его плеча и взглянула на него.
– Ты рассказал мне это, чтобы заставить меня плакать? – хмуро спросила я.
Джефри улыбнулся, опуская взгляд на мои губы.
– Нет.
Его глаза блестели из-за огоньков за моей спиной, я была так близка к нему, что видела в них всю палитру безграничного зеленого цвета: комбинацию темного дремучего леса и свежих весенних лугов. Самые красивые глаза из тех, что я когда-либо видела.
Смогу ли я сыграть с ним в эту игру и выйти из нее нетронутой? Что, если на мне уже есть отпечаток от Эффекта Фостера, и когда все кончится, я буду вынуждена нести его через года?
– Зачем ты испортил мой велосипед? – тихо спросила я, имея в виду тот случай из детства.
– Я не делал этого.
Я сжала зубы, вспоминая все детские годы вражды с этим человеком. Мне хватило бы простого извинения, но он ведь даже не считает себя виноватым.
Прохладный ветер остужал мои пылающие щеки, но даже его было мало, чтобы потушить гнев внутри меня.
– Я застала тебя за тем, как ты откручивал мой любимый звонок.
Я выпрямилась, не позволяя ему больше прижиматься к моей спине, но с его колен так и не встала. Детская обида захлестнула меня.