Эффект плетеного чертика
Шрифт:
Еще раз, несмело взглянув в коридор, Осинов направился в неизвестность. Пройдя через весь коридор, увидел через приоткрытую дверь сестринской каких-то женщин в медицинских халатах, среди которых была и утренняя медсестра.
– Нин, ты обход закончила? – спросила уж слишком громко одна у другой.
– Только что, – ответил уже знакомый Сергею голос медсестры.
Решив, что утреннего разговора с ней хватило, Осинов неслышно поспешил дальше к лестнице, ведущей вниз. Вот массивная лестница уже и закончилась, а дальше снова коридор. Но вон небольшая дверь на улицу. Куда? Во внутренний дворик? Тоже сгодится.
– Товарищ, Вы куда? – услышал он за спиной мужской голос, – Да куда же Вы, товарищ?
Осинов упорно делая вид, что не слышит, юркнул в приоткрытую дверь
Вот сейчас-то отпали последние сомнения. Ну, оставался еще вариант, что Сергей сошел с ума, но в это верить не хотелось. Было еще довольно раннее утро, может около 9 часов, поскольку на дорогах Сергей не увидел ни одной машины. Но вот проехала одна. Да это «Победа»! А вот еще одна – неказистый «Москвич», «Волга», «Чайка»!, сплошь все те – раритетные, только новые. Ни одной иномарки.
«Надо осмотреться», – думал Осинов, – «Я в Москве, тут сомнений почти нет. И то хорошо. Что за улица? Так и не поймешь сразу. Надо найти табличку.
Осинов наконец огляделся по сторонам. «Ну как же красиво вокруг!», – вдруг с неподобающей его положению поэтичностью подумал он. А на улице и впрямь было великолепно. Тепло, градусов 20. Раскидистые клены уже успели обзавестись зеленью, и их кроны не спеша шуршали из-за легкого ветерка. А рядом липы, как бы понимая, что дни весны сочтены, встречали лето тенью, отбрасываемой густыми ветвями. Ажурные, зеленые, еще небольшие листочки приятно смотрелись на ярком солнце, пока не распустившиеся цветочки уже вовсю благоухали медоносным ароматом. Вот это да! Откуда только здесь пчелы? Сергей остановился, засмотревшись на невиданную красоту, на мгновение подумав, что он не в Москве, а где-то за городом. Да нет, вон на доме вывеска с названием улицы: «Грохольский переулок». «Что-то знакомое», – попытался вспомнить Сергей. Уж Москву то он знал отлично. Решив, что стоять на одном место глупо, да и можно привлечь к себе ненужное внимание, направился вдоль по улице, наслаждаясь окружающей его красотой и удивительной тишиной. Но нет, город живет. Вот навстречу Сергею прошли два молодых парня, о чем-то живо и громко споря друг с другом.
– Как думаешь, куда нас пошлют? – спросил один другого.
– Хорошо бы на Кавказ, – почти умоляющим голосом отвечал другой, – А то я слышал, что на Уральские горы много народу направят. Недавно в Зауралье новый горнодобывающий комбинат построили, и им требуются молодые специалисты. Там холодно, не хотелось бы.
– Да нет, на Урале комбинат другого профиля. Я думаю, в Среднюю Азию направят. Я бы поехал. Вот там тепло.
Студенты еще долго живо другом с другом делились планами на ближайшую жизнь, но Осинов уже не слышал слов. «Ожидают распределения после окончания университета», – мимолетом подумал он.
При словах о Средней Азии Сергею ужасно захотелось пить. Сергей обожал, когда он внезапно вдруг чего-то сильно желал и это что-то тут же оказывалось рядом. Вот и сейчас, прямо перед ним стоял столь приятный глазу автомат красного цвета с закругленными углами и окошком в середине с большой надписью в верхней части корпуса «Газированная вода».
Несмотря на то, что на улице почти никого не было, у автомата толпились люди. Но это и понятно: утро, а уже довольно жарко. Сергей подошел к автомату, встал в очередь за девушкой в белом в горошек платье, держащей в руках какую-то книгу по методике изучения чего-то такого, чего именно Сергей прочитать не успел. Видимо, тоже студентка. А перед автоматом стоял мальчишка лет 12-ти и с нетерпением рылся в карманах в поисках мелочи. Вот наконец-то долгожданные медяки были найдены, и трехкопеечная монетка опустилась в щелку, а в стеклянный граненый стакан с шипением полился сироп. Как только из крана стала литься простая вода, мальчишка тут же выхватил стакан и позволил воде благополучно пролиться мимо. Не успел Сергей понять смысл столь странного действия, как мальчуган, не оставляя тому
– Вы посмотрите какой хулиган! – возмущалась девушка сначала сама себе вслух. Заметив Сергея, тут же выбрала его в качестве слушателя, продолжая с энтузиазмом: «Вот какой из него вырастет строитель коммунизма? И как его в пионеры-то приняли? Вот сообщить бы в школу». Удивленный такому напору, Сергей с интересом осмотрел девушку. В общем-то, симпатичная девчонка лет 19-20, совсем не пыталась себя показать: неэлегантная прическа с прилизанными назад волосами, ни грамма косметики, чуть сгорбленная осанка. «Где-то я этот образ уже видел», подумал Осинов, но вслух сказал:
– Вы пить будете?
– О да, простите. Конечно. Представляете! И куда его пионервожатая смотрит? Я убеждена, что вперед к светлому будущему можно идти только ответственно и дисциплинированно. Вот бы мне быть его пионервожатой!
«Парня бы тебе хорошего, а лучше плохого», – пошло подумал Сергей.
Тем временем девушка взяла в руки стакан, тот самый из которого только что пил мальчишка, перевернула стакан вверх дном и поставила его на фасованную металлическую решетку внутри окошка рядом с краником-дозатором. После этого она просто нажала на стакан, внутрь которого многочисленными струйками полилась чистая вода. Помыв, таким образом, стакан, юная комсомолка поставила его под краник и бросила копейку, дожидаясь своей газировки.
Допив газированную воду, девушка еще раз добросовестно совершила процедуру помывки инвентаря, переложила в другую руку книгу по какой-то там методике, отрапортовала: «До свидания, товарищ!» после чего походкой, напоминающей движение бульдозера, направилась куда-то по своим делам.
Оставшись один на один с автоматом, Сергей стал терзаться в сомнениях. Все-таки многоразовый стакан его смущал. Но чувство жажды победило. Еще трижды применив нехитрую процедуру мыться, Сергей, кинув копейку, с большим удовольствием выпил стакан газировки. А потом еще один. Какая же вкусная газировка!
Напившись, Сергей вдруг захотел чего-то перекусить, поскольку со вчерашнего дня ничего не ел. И даже противная больничная манная каша не выглядела такой противной. Но в больницу возвращаться он не собирался, поэтому следовало найти место, где можно поесть. «Вряд ли здесь продают шаурму и гамбургеры», -улыбнулся своим мыслям Осинов, после чего направился дальше по улице.
Чем ближе он подходил к улице, перпендикулярно расположенной Грохольскому переулку, тем яснее виделось, что движение по ней явно оживленнее.
По широченной улице в обе стороны ехали троллейбусы, автобусы, те же Волги, Москвичи, грузовые ЗИЛы, другие автомобили, названия которых Сергей сразу вспомнить не мог. По пешеходной зоне спешили горожане. Людей было много, и никто не обращал внимания на Осинова. На одном из высоких зданий так высоко, чтобы было видно далеко вокруг, растянут красный баннер с изображением лысоватого мужчины, показывающего рукой в какое-то направление, прямо а-ля Ленин. Почему-то Сергей не сразу его узнал. А вот оно что: баннер на ветру чуть изогнулся и лицо «спряталось» в складках плаката. Но вот уже все в порядке, и на Сергея смотрел тот же генеральный секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущев, что и утром с обложки газеты «Правда». Чуть выше на плакате гордо всматривался в ту же сторону, что и рука Хрущева, профиль дедушки всех пионеров – Владимира Ильича Ленина. «Наши цели ясны, задачи определены. За работу, товарищи!», – гласила надпись.