Эффект шимпанзе
Шрифт:
Вот мы и на нужном этаже. Прежде, чем открывать дверь на лестничной площадке, Мун опустился на колени, просунул под нее какую-то тонкую трубку, пошевелил ей из стороны в сторону и прошептал:
— Там люди. Возможно, уйдут. Ждем.
Мы затихли, напряженно вслушиваясь. Из-за двери доносились голоса — кажется, трое — но из их слов понять удавалось немногое. «Обучение», «сеть», «не буди»… Кто-то хихикнул, а затем послышались удаляющиеся шаги. Два оставшихся голоса перекинулись несколькими репликами и также исчезли. Наконец Мун шагнул вперед и очень медленно отворил дверь. Убедившись, что путь свободен, он подал мне соответствующий знак и метнулся к ближайшему углу, чтобы
Непобедимый двигался короткими перебежками, фиксируя в пространстве опорную точку, быстро перемещаясь в нее, а затем оценивая дальнейшую дорогу. Я следовал за ним с интервалом в одно перемещение: как только Мун покидал свое укрытие, его тут же занимал я. Пару раз на нашем пути встречались работники НИИ, вынуждая менять маршрут на ходу. Впрочем, Мун отлично понимал, что делает. И пока все складывалось безукоризненно.
За считаные минуты мы добрались до цели. Войдя в лабораторию, мы не стали включать свет, вместо этого переключившись на ночное зрение. В первом помещении, где мы находились, стояло множество столов, заваленных запчастями, инструментами и кружками. Справа и слева высветились открытые дверные проемы. Насколько я мог видеть отсюда, в левом зале стоял какой-то специализированный 3D-принтер огромных размеров, а в правом — мейнфрейм, тихонько гудящий кулерами.
— Сначала дальние помещения. Я налево, — прошептал Мун.
«В прошлый раз на этом месте у нас начались проблемы» — подумал я, но снова послушался.
Плохо представляя, что именно ищу, я вошел в правую дверь и огляделся. И почти сразу мое внимание привлек ряд гладких контейнеров эллипсоидной формы, расставленных в линию перед мейнфреймом и соединенных с ним широкими шлейфами проводов. По объему они примерно соответствовали человеческим головам, а сверху на каждом виднелся номер. Ближайший ко мне и последний в ряду был тринадцатым. Хотя… Нет, не все они были расставлены в одну линию. Контейнер с номером 9 был отодвинут в дальний угол комнаты, ни к чему не подключен и открыт. Внутри у него было пусто.
Я подошел к тринадцатому контейнеру и осторожно коснулся его. Затем поддел пальцем прорезь, явно несущую функцию ручки, и без усилий поднял верхнюю половину эллипсоида.
Внутри, на подушке из упругого прозрачного уплотнителя, покоилось устройство до боли знакомого вида. Теперь я мог поподробнее его рассмотреть. Спереди на корпусе было выгравировано то же число, что и на контейнере, а снизу свисали многочисленные провода, как раз и уходящие в мейнфрейм. Светодиоды сзади не горели.
Я ошарашенно пошел дальше вдоль ряда, открывая контейнеры по очереди. Все они содержали в себе одинаковые устройства, различающиеся только номерами. Все с тринадцатого по второй, не считая, само собой, девятого. Я догадывался, что содержимое первого контейнера должно отличаться, поднимая его крышку… И не ошибся. Уплотнитель на его дне еще сохранял знакомую форму, но почему-то лежала в нем электромагнитная граната.
В то же мгновение двери за моей спиной с силой захлопнулись, а вся электроника в помещении отключилась.
«Как же я недооценивал серьезность твоих намерений, Винсент»
А затем я провалился во тьму.
chapter[7] = "Amor vincit omnia"
Проснулся я практически мгновенно, обнаружив себя в комфортабельном кресле в уютно обставленном помещении, оформленном в винтажных зеленых тонах, даже с виртуальным камином у одной из стен. Винсент сидел напротив меня, задумчиво опустив голову на грудь. На столе между нами, стилизованном под деревянный, стоял чайный сервиз невообразимой
Заметив, что я очнулся, Винсент приподнял голову и произнес:
— Предлагаю тебе выслушать меня прежде, чем что-то предпринимать. Уверен, что ты и сам хочешь знать правду.
Я ничего не ответил, а лишь пронзил профессора испепеляющим взглядом.
— Теперь я могу рассказать все, — добавил тот, наливая чай сначала себе, а затем мне. Выражение его лица было предельно серьезным, но меня он не боялся. Не потому ли, что в его левой, искусственной руке спрятано какое-то оружие? Утверждать этого точно я не мог, а лишь интерпретировал отсутствие перчатки.
— Что я такое? — задал я наиболее очевидный вопрос искусственно угрубленным голосом.
— Квантовая нейронная сеть, функционально неотличимая от человеческого мозга, — Винсент спокойно выдал давно заготовленный ответ.
— Как это возможно?
— Это не запрещено никаким законом природы — значит, возможно.
— Но как вы это сделали? — мой тон незаметно становился все менее озлобленным и все более заинтересованным. Любопытство отодвигало экзистенциальную неопределенность от фокуса внимания.
— Саму технологию разработали, конечно, не мы. Квантовые мемристоры создали еще годах в сороковых, схемы на их основе давно тестируются во всем мире — так сказать, на мышах. Мы лишь сделали то, чего никто другой сделать пока не решался, ну и разобрались с возникшими трудностями.
— Откуда у меня память настоящего Стива? И что с ним стало?
— Это как раз одна из проблем, которые мы решили сами. Выделили общие для всех людей характеристики и добавили к ним всю информацию о Стиве, которую только можно было найти в сети. Вышло чуть хуже, чем я рассчитывал — причем не столько из-за наших недоработок, сколько из-за твоей проницательности и его скрытности. Я, честно говоря, рассчитывал, что подвох вскроется чуть позже… А оригинального Стива нашли со сломанной шеей, слишком поздно, чтобы помочь.
Я непроизвольно закусил нижнюю губу.
— Ладно, а производство самого устройства?
— Оказалось нам вполне по силам. Правда, пришлось долго работать над оптимизацией, чтобы вес и КПД не сильно отличались от биологического мозга.
— И вы не побоялись отпускать такой ценный прототип гулять на свободе?
— А какой нам толк от тебя в лаборатории? Требовалось понять, как ты будешь вести себя в реальной жизни. Какие варианты развития событий у нас были? Ты мог либо исчезнуть — тогда мы бы продолжили эксперимент с кем-то другим; либо самостоятельно раскрыть все карты общественности — что я в любом случае собирался сделать; либо докапываться до истины — на твоем месте я поступил бы так же. На самом деле, твое подчинение моим указаниям мы сочли бы провалом эксперимента.
— Эти «другие»… Они будут чем-то типа моих двойников?
— Маловероятно. Программа обучения нелинейна. Вы развиваетесь так же, как и реальные люди, под влиянием множества случайных факторов. Возможных результатов не меньше, чем человеческих характеров в принципе.
— Да, кстати… А где номер 9? Я думал уже познакомиться с ним к этому моменту.
— Я… понятия не имею, где он, — резко помрачнев, выдавил из себя ответ Винсент.
— Ничего себе… Это как?
— Его выкрали. Накануне твоей авиакатастрофы.