Эффект загадки
Шрифт:
Но Лиза рывком опрокидывает Фуста на себя, стремясь к пистолету. Звучит выстрел, пуля впивается в деревянную стену. Бурый хватает своего товарища за куртку и отбрасывает в угол. Но пистолет уже в руках Лизы и она тут же стреляет в Бурого.
– М-м… - произносит Бурый и прижимает ладонь к животу, - Зря ты это… Убери ствол…
Бурый, скорчившись, опускается на пол.
– Ты не поняла… Ладно. Не стреляй.
– Лежать! – командует Лиза, пока Фуст возится в углу, пытаясь подняться.
Бурый достает из кармана связку ключей.
– В голову. И ключ - твой, - говорит он, -
Фуст внезапно поднимается на ноги, в его руке появляется нож.
– В голову, девочка… - тихо говорит Бурый.
В тот момент, когда Фуст взмахивает ножом, раздается еще один выстрел. Фуст падает. Бурый незаметно улыбается и бросает Лизе ключи.
– Готов, - морщась от боли, говорит Бурый, - Ты выиграла.
Лиза молча подбирает ключи с пола.
– Удачи, малыш! – говорит Бурый, - Больше не суйся сюда…
Лиза замечает на столе переносную рацию и изо всех сил ударяет ее о стену. Прибор отлетает в угол, где лежит Фуст.
– Простите, солдат, - говорит она и выбегает в дверь.
В темноте внезапно вспыхивают фары тяжелого военного грузовика с закрытым тентом, рычит стартер и с треском, выпустив облако дыма, запускается двигатель. Рывками, лязгая коробкой передач, машина разворачивается и, снося проволочные заграждения, устремляется по дороге. Караульный у ворот, присев, стреляет из автомата по колесам, вспышки трассирующих пуль тянутся и из кабины трактора. Но грузовик, тарахтя и вихляя, уже скрылся за поворотом…
10.
На поляне, где поселился Крис, темнота. Слабо выделяются контуры автомобиля, палатки, каких-то предметов возле нее. Чуть заметно светятся угли остывающего костра. В кустах раздается громкий щелчок, вспыхивает сияющее белое пятно. Такое же пятно, пульсируя, зажигается с другой стороны. Затем свет меркнет, превращаясь в лучи фонарей на шлемах скафандров. Голоса мы слышим так, как будто принимаем их по рации – с шорохом и треском помех.
– Коллега Мак, выходи ближе ко мне, - говорит Жабер, - Мы с тобой в том самом пространстве, путь в которое ты никак не мог рассчитать и мне пришлось делать это вместо тебя. Ты полагал, что все будет просто? Нет, это не так. Иногда и нам приходится отрывать заднюю часть тела от кресла и отправляться черт знает куда!
– Да, Учитель Жабер, я никак не думал, что сигнал исчез именно здесь!
– Впрочем, тебе это не особенно важно, ты не специализируешься по перемещениям. Но представление об этом иметь должен, хотя бы для общего развития. Это один из подопечных Дежурного Пилота. Пилот меняет им всем имена, так что мы не знаем, как его теперь зовут. По-моему, это наш знакомый ученый?
Луч света падает на бледное лицо Криса, который лежит на траве у костра.
– Да, это он… Господин Жабер, сигнал отсутствует. И мой прибор безопасности сообщает, что здесь имеется повышенный радиоактивный фон.
– Да. Вообще-то Наблюдатель несет ответственность за жизнь и здоровье этих людей, но мне неизвестны случаи, когда кто-либо из них возвращался. Для общества они давно погибли. Возможно, здесь они тоже не все остаются в живых, ведь Наблюдателей почти никто не контролирует. Исчез сигнал – и дело с концом. Но, поскольку Дежурный Пилот лично просил нас с тобой разобраться в этом деле, значит, он озабочен положением этого человека. Давай сделаем все побыстрее, у меня нет никакого желания торчать в этом пространстве.
Пока Жабер говорит, Мак уже развернул широкий светящийся предмет, похожий на веер.
– У Дежурного Пилота очень опасная профессия, господин Жабер. Это нестабильное пространство.
– Он так давно здесь, что вполне может считать себя местным жителем… Хотя иногда, вот как сейчас, у него бывают проблемы. В прошлый раз он провел в коконе почти две недели, прежде чем поле выровнялось. Действуй, Мак, мы обсудим это позже. Я хочу посмотреть, правильно ли ты усвоил то, чему я учил тебя целый месяц.
Мак склоняется над телом Криса и начинает манипулировать «веером», каким-то прибором и пучком проводов, который он вытянул из скафандра. Жабер осматривает палатку, машину, освещает кустарник вокруг поляны.
– Господин Жабер, этот человек мертв, он получил пулевое ранение несколько часов назад. Переносной прибор работает не точно, но, похоже, он сам застрелил себя. Рядом на земле лежит оружие. Следов присутствия других людей не обнаруживается.
Жабер подходит ближе.
– Вот как? Это интересно. Дай мне посмотреть.
Фигуры в скафандрах передают друг другу светящийся экран.
– Да, - немного погодя говорит Жабер, - Ты прав. Вот эта яркая область, вероятно, содержит в себе некий образ, послуживший причиной отказа инстинкта самосохранения. Дежурный Пилот предупреждал меня об этом… Конечно, это не наша забота, Мак, но не кажется ли тебе, что Дежурный Пилот проделывает над своими подопечными какие-то интересные штуки?
– Возможно, Учитель Жабер. Но я очень мало знаю об этом.
Жабер возвращает ему экран.
– Противная вещь – все эти игрушки с пространствами, - говорит он, - Куда приятнее сидеть дома и знать, что здесь никто не сможет шутить с этим… Немного сдвинь назад темпоральное поле, удали эту область, затем сделай перестановку. Мы уберем его отсюда и оставим в машине где-нибудь неподалеку. Пусть Наблюдатель разбирается сам, что тут произошло…
Мак направляет «веер» и волосы Криса окутываются зеленоватым сиянием…
11.
Милое дело… А называется дело патологическим опьянением. Пациент, даже если выпил совсем немного, внезапно сходит с ума, совершает сложные целенаправленные действия, но потом совершенно не помнит об этом. Встречается у людей, перенесших травму головы… Только что пил спирт на поляне и ждал, пока военные соизволят проверить, не остался ли кто в лагере. И вдруг – раз, прихожу в себя в машине на обочине дороги… И – ни одного воспоминания о том, как я здесь оказался… Или Дежурный Пилот сообразил, что меня забыли в лагере и перекинул меня сюда, пока я спал? Если он может перемещать машину в пространстве, так, возможно, и меня вместе с ней? Надо будет спросить. Потому что если я как-то сам добрался сюда – дело совсем плохо и алкоголь мне противопоказан в любых количествах.