Егерь Императрицы. Унтер Лёшка
Шрифт:
Отношения между братьями всё более и более разлаживались. Для Павла, уже видящего себя во главе поместья его младший брат был нахлебником и обузой, требующий всё больше на себя затрат и внимания. Тут уже было самое время Аньку спихивать замуж, а ещё ведь нужно было и этого неслуха около двух лет рядом терпеть.
Видно жалобы старшего сына на чрезмерные траты пороха, свинца и особой пасты для чистки ствола всё-таки сделали в итоге своё дело и заставили Петра Григорьевича объявить генеральную инспекцию, дабы проверить был ли вообще толк от всех этих трат, и научился ли младшенький за это время,
Глава 5. Состязания в штуцерной стрельбе
Дело было как раз перед самым Рождеством. Морозец бодрил и пощипывал щёки, и те пять вёрст пути до того нужного холма где весь последний месяц проводили всё своё время младший сын с дядькой трое саней пролетели быстрой рысью буквально за двадцать минут.
Из головных вышел сам хозяин поместья со своим главным гостем, уездным предводителем дворянства Аристархом Михайловичем Требуховым. Из двух других подошли Иван Никитич Коньков – уездный судья и небезызвестный уже всем доктор Иннокентий Данилович Марьин. Все гости были одеты в долгополые шубы и в большие лохматые шапки.
– Однако, морозец то хорошо забирает, а Петрович Григорьевич!? В такой бы холод у жаркого камина портвейн гишпанский потягивать, а не по лесам козельским скакать! – со смехом пробасил уездный предводитель, похлопывая себя по бокам. Надеюсь, не зря нас сюда наш беспокойный эскулап выдернул? Ему то эти места привычные, чай уже полгода почти что сюда вон накатывает, а потом ещё нам в городе местную клюковку с Егорьевского нахваливает.
– Сейчас, сейчас гостюшки дорогие, согреетесь уже скоро! – суетился перед высокими гостями батюшка.
Не часто можно было вот так просто принять у себя местное уездное начальство, и следовало бы сделать все, чтобы произвести на него самое благоприятное впечатление. Поэтому уже через полчаса, стараниями прибывших с хозяином дворовых, подгоняемых Павлом, на полянке у холма горели треугольником жаркие костры, над углями на вертеле запекался барашек, а на походном столике пыхтел большой Суксунский самовар – новое чудо чайного дела России.
– Надо себе тоже эдакую затею прикупить, – прихлёбывая горячий напиток, причмокнул господин Коньков. Вот так вот побаловать себя на морозе, да ежели после охоты с борзыми, эх как ведь хорошо-то тогда будет! За сколько же и где приобрёл ты сию забавную затею Пётр Григорьевич?
– Дэк в Калуге о прошлом годе по случаю я был проездом, Иван Никитьич, – рассказывал хозяин. Вот как раз там то, на местной ярмарке и заприметил сию чудную диковинку. Заводчики Демидовы ещё при царе батюшке Петре Ляксеече на Урале хорошо эдак развернулись, ну а при нынешней то матушке императрице, да хранит её господь, и вовсе всё у них там пошло удачно. Да причём так удачно, что даже до нас вот такие хитрые изделия издалече добрались.
– Да удивительно сие, – кивал уездный предводитель, – ну что, под это то дело можно и так расхваливаемой клюковки нам бы отведать, а?
– Сию минуту господа! – вскинулся батюшка. Ванька, шельмец! Неси мигом сюда ту, особливую корзину, про которую я тебе наказывал! – и шустрый мужичок из дворни стремглав понёсся к хозяйским саням.
– Это твой младший Пётр Григорьевич? – кивнул предводитель на паренька, что устанавливал на сколоченные деревянные щиты мишени у самого основания недалёкого, поросшего сосенками холма. – Тот самый, про которого наш Иннокентий Данилович рассказывал, и который от удара молнии уже через пару недель поднялся, а ещё через месяц и вовсе скакать вокруг поместья стал? И все присутствующие господа с интересом воззрились на того о ком сейчас шла речь.
– Совершенно так, – кивнул Пётр Григорьевич. Как подменили мальчишку после этого. Он и серьёзней стал, и повзрослел как то сразу. Словно у него на пару, тройку лет разума вдруг прибавилось. Ему ведь только через два года к службе в полку готовиться, а он уже сейчас всё по фортификации, по оружейному делу да по уставам книжицы читает. Всю вон мою библиотеку за эти полгода уже осилил, и в соседнем поместье у князей Троекуровых теперяча повадился книги брать. Гимнастикой, какой-то там борьбой с чудным названием как у эллинов занялся, бегом, а теперь вот и вовсе стрельбой из моего штуцера увлёкся. Порохового припасу пожёг, страсть просто! Павел, вон мой старшенький ругается всё, у него ведь каждая полушка на счету. Рачительный хозяин растёт, не в пример младшему Лёшке.
– Ну, давайте, тогда чтобы не мёрзнуть, за доброе здоровье! – крякнул Требухов, и мужчины выпили по третьей доброй стопке клюковки. Первые две, как и положено были выпиты во славу Христа и Богородицы, матушки Императрицы, а тут уже подошёл черёд порадеть и о своём здоровье.
– Пётр Григорьевич, я ведь зазывая сюда гостей, рассказал им про то, что вы сегодня инспектировать стрелковый навык у своего младшего отпрыска собрались, – обратился к старшему Егорову доктор. А, не поучаствовать ли нам вообще в этой затеи всем тем, кто сюда приехать изволил? Вот и развлечение было бы достойное для такой-то компании. Как-никак все присутствующие умелыми охотниками себя числят, а некоторые так даже и в баталиях себя славой покрыли, – подал предложение разрумянившийся с доброй клюковки Иннокентий Данилович.
– Оо! Весьма и весьма интересно! – откликнулись одновременно Аристарх Михайлович и Иван Никитич. – А там ведь как раз уже и наше жаркое поспеет!
– Лёшка! Бегом сюда! – гаркнул громовым голосом батюшка. И к нему от мишеней бегом поспешил экзаменуемый.
– Господин секунд-майор, старший сержант гвардии Егоров по вашему указанию прибыл!
– Кхм, ну вольно, не на плацу чай стоишь, – проворчал хозяин и довольно покосился в сторону гостей.
– Значит, Лёха решено, сдавать свой экзамен ты будешь при всей нашей высокой ассамблеи. А дабы тебе не было скучно, да и нам с тобой, кстати, тоже, то сии достойные господа изволили составить тебе тоже сегодня компанию.
– Предлагаю каждому стрелять по пять выстрелов. По одному со ста, затем с двух ста, двух ста пятидесяти, трёх ста, ну и самый дальний выстрел можно будет даже с четырёх сотен шагов сделать.
– И перед началом состязаний каждому из вновь прибывших стрелков нужно будет дать ещё по три выстрела для пристрелки! – вставил своё слово уездный судья. – Это для того, чтобы само оружие почувствовать. – И на кон мы по рублику положим для интереса. И он первым положил на столик свой большой серебряный рубль с выбитым на нём профилем императрицы.