Егерь. Том 2
Шрифт:
Несмотря на большую силу, Дубов ничего не мог сделать. Он все еще не был в форме, и это не пустые слова.
— Ну как тебе? Хорошо? Будешь знать, как выеживаться. Теперь проси прощения, придурок. И будем считать, что в расчете, — победоносно сказал Каменский, испытывая несказанное удовольствие от победы.
— Ах, черт! Да пошел ты кхе-кхе, — выдохнул, сплюнув кровь Денис Дубов.
Он пожалел, что не позвал охрану, боясь выглядеть слабаком. Ему казалось, магия полностью восстановлена, и
Настолько, что теперь находился на грани жизни и смерти.
— Так и знал, что ты враг сам себе, — усмехнулся Каменский. — Выставил вместо себя какого-то наглого хлюпика. Сам занимаешься ерундой. Напал вот на меня, глаз чуть не выбил. Так еще не желаешь извиниться за тупые проделки. Что ж, придется тебя уничтожить. Тогда ты получишь шанс обдумать свое поведение на том свете.
Говоря так, Антон сконцентрировал магию в руке. Его кисть загорелась синим сиянием, и вокруг нее стали вращаться небольшие камни.
— Что ты задумал, ублюдок? Тебе это с рук не сойдет. Ты подохнешь, — с досадой прошипел Ден, продолжая лежать на земле.
Он был спортсменом, а не великим стратегом. Он не мог за секунду придумать особый план действий. Но твердо понимал лишь одно: сейчас не время сдаваться, что бы там не задумал проклятый маг камня.
Глава 17
— Ох, какие мы гордые! Я думал, тебя научили проигрывать с честью, — язвительно отметил Каменский, продолжая собирать энергию для решающего удара.
— Ну! Будешь просить прощения, или мне расколоть твою голову? — напоследок спросил Антон.
В ответ послышался злобный хрип и грубые оскорбления. Дубов не спешил поддаваться ублюдку, несмотря на угрозу жизни.
— Ладно, видит бог, я пытался, — рассмеялся Каменский и уже хотел сделать магический жест, чтоб расплющить поверженного противника мощнейшей каменной атакой.
Правда, в этот момент, парень шагнул в сторону, ахнул и потерял концентрацию. Такое чувство, что его толкнула невидимая рука. Но как? Какого черта вообще происходит?
Каменский растерянно осмотрелся вокруг и увидел Александра Драгунова, идущего к нему по осеннему лесу.
— Эй, дебил, развлекаешься? Решил избить раненного человека, который не отошел после травмы? Ну-ну… — громко воскликнул я, идя на хитрого выродка.
Так и знал, что эта крыса оступится, почувствовав свою силу. Благодаря помощи теневого питомца я легко вычислил нужный момент. Оставалось лишь захлопнуть ловушку, чтоб покончить с этим подонком навечно.
— Ты? Решил тоже сдохнуть вместе с этим ушлепком? — хищно улыбаясь произнес Каменский, затем вновь призвал свою магию.
В меня полетели крупные камни, которые могли без проблем пробить голову. Скорость их была довольно высокая. Уворачиваться от таких зарядов было непросто.
Благо сработала антимагия. И пара булыжников просто рассыпалась в воздухе, на подлете ко мне.
— Арр, какого черта? Что ты творишь, недоносок? — вскричал Антон, не понимая, почему его магия меня не берет.
— Я? Ну, например, справедливость, — хихикнул, проводя магическую атаку.
Антон тут же упал на землю и был оглушен взрывами. Дальше я подскочил к нему и нанес пару мощных ударов, чтоб немного размять его ребра.
— Ай! Отвали! Мы можем договориться. Хватит защищать этого мудака. Он сам во всем виноват… прекрати… — завизжал Каменский, не понимая, что вообще происходит.
— Я защищаю себя, это первое. И да, договариваться ты будешь со следователем и прокурором, — выдохнул я, ударив магией еще раз.
Потом отошел от поверженного врага. После чего, по нему прошелся дубовый хлыст. Это была месть Дена, который пришел в себя и поднялся на ноги к этому времени.
— Ааа, твари! Вам не жить! Вы — покойники. Это заговор, больно ай… — корчась на земле стонал некогда мощный противник.
— Заговор, да ну нахрен. Подговаривать всяких олухов, чтоб они срывали соревнования, вот где реальный заговор. Не так ли, Антон? Или снова скажешь, что я выдумываю, — сказал, поднимая бровь и извлекая из кармана мобильный.
— Не понимаю… о чем ты. Пошел нахрен! Мой отец тебя закопает.
— Закрой пасть! Я сейчас посажу тебя на кол! — вспылил Дубов, только я его тут же остановил.
— Погоди, друг. Он не достоин смерти. Пусть мучается, — сказал потрепанному качку. А сам обратился к Каменскому: — Проблема твоих подельников в том, что они много болтают, забывая лишний раз следить за периметром.
— Какие подельники? Ты бредишь, придурок!
Я лишь усмехнулся на этот выпад. После чего, включил запись, сделанную моим фамильяром недавно.
Специально придержал компромат до удобного момента. И, кажется, такой момент как раз выдался.
— Да, Антоха нормально придумал. Если так пойдет дальше, эти олухи обломаются, — говорил голос из телефона.
— Ага, только сам Каменский особо не пачкается. Очкует, что его схватят. А мы с тобой, как козлы отпущения, — ныл с досадой второй.
— Какая разница! Тихо! Сюда, кажется, кто-то идет.
— Конечно же, это подделка, либо тебя просто оклеветали. Я верю… Но поверит ли в это следствие, м? Органы проверят, кто из нас прав, а кто нет. Надеюсь, ты готов к тщательной промывке костей, повелитель щебенки? — сказал я, видя, как Каменский садился на землю и смотрит на меня затравленным зверем.