Египет. Возвращение утерянной цивилизации
Шрифт:
Сегодня, когда Шампольона уважают за его работу по расшифровке иероглифов, Бельцони относят к авантюристам, а его впечатляющие успехи (хотя мы вправе осуждать его цели и методы их достижения, нельзя не признать, что его успехи были впечатляющими) считаются не более чем ловкими трюками инженерного искусства. Некоторые специалисты, среди них и Говард Картер, не согласились с этим мнением. По крайней мере, для Картера Бельцони был настоящим героем, «одним из наиболее значительных людей за всю историю египтологии», а опубликованный им отчет о подвигах был «одной из самых фантастических книг из всех, что касались Египта». [29] Читатель сам должен решить для себя, что правда, а что ложь.
29
Carter H. и Mace A.C. The Tombs of Tut. ankh. Amen,Vol. 1 (London, 1923),
Прежде всего Бельцони поражал своими размерами: согласно воспоминаниям современников, его рост равнялся 7 футам, хотя скорее всего они преувеличивали. Доподлинно известно, что он был на несколько дюймов выше, чем его брат Франческо, рост которого составлял «всего» 6 футов и один дюйм. Братья, должно быть, производили внушительное впечатление в эру, когда рост среднего англичанина не превышал 5 футов. Также поражала могучая сила Джованни. Бог наградил его широкими мощными плечами и длинными мускулистыми руками; он мог поднять до 12 взрослых мужчин, вставших друг на друга в виде пирамиды. Джордж Деппинг, хорошо знавший Бельцони, описывал его как «человека гигантского роста, сложением напоминавшего Геркулеса. У него _широкие плечи, голову покрывают густые длинные волосы, но черты лица – мягкие». [30] Портреты и афиши, изображавшие его то в виде типичного циркового силача, то в виде восточного властителя, одетого в сверкающий халат и тюрбан, подтверждали слова Деппинга. Бельцони всегда рисовали с густыми волосами, синими глазами, властным взглядом и, иногда, бородой и усами.
30
Depping G.B. для LeG^iobe, 24 июля 1827 г., Париж.
Мой родной город – Падуя. Я из римской семьи, переселившейся сюда много лет назад. Состояние дел в Италии в 1800 году хорошо известно, и не требуется пояснять, что заставило меня покинуть эту страну. С тех пор я побывал во многих европейских странах и пережил множество злоключений… [31]
Шестнадцатилетний Джованни покинул парикмахерскую в Падуе, чтобы попытать счастья в Риме. Мы не знаем точно, на что он жил – есть сведения, что он изучал гидравлику и готовился уйти в монастырь, – однако известно, что в 1797 г., когда Рим захватили французы, он все еще был там. Бельцони, который меньше всего на свете хотел попасть во французскую армию, пустился наутек. Сначала он направился в Париж, затем, вместе со своим братом Франческо – в Голландию, изучать гидравлику. В конце концов, братья прибыли в Англию, где вскоре нашли работу в летнем театре «Sadlers Wells» и выступали бок о бок с такими звездами, как клоун Джо Гримальди, арлекин Джек Болонья и «Мистер Бредбери», выполнявший любопытные трюки с живой свиньей.
31
Belzoni G.B. Narrative of the Operations and Recent Discoveries in Egypt and Nubia(1820), под редакцией Alberto Siliotti (Verona & London, 2001), с 85. Это издание текста Бельцони сопровождается его выборочной автобиографией с рассказами об отчаянных археологических подвигах.
К сентябрю 1803 г. Бельцони выступал в шалаше на ярмарке «Бартоломеу» (Смитфилд), где поднимаемая им пирамида из людей снова вызывала восхищение толпы. Несколько лет он странствовал с труппой по Англии, не только поднимая тяжести, но и выступая в качестве актера, фокусника; был мастером оптического обмана и даже играл на гармонике. Позже он предпочитал не вспоминать об этом не слишком достойном периоде своей жизни и не включил его в автобиографию, но мы можем проследить за его карьерой с помощью старых афиш и записей в дневниках современников. Бельцони «засветился» в цирке Лондона, в театре в Перте, где, несмотря на свой сильный итальянский акцент, играл Макбета, в Плимуте, где снова поднимал пирамиду из людей, и в Эдинбурге, где храбро сражался с живым медведем. А в некоторых театрах он выступал с удивительными трюками, связанными с гидравликой. К тому времени Бельцони женился на Саре Банне, ирландке или англичанке неизвестного происхождения. Она с радостью поддерживала мужа во всех начинаниях (хрупкого телосложения, Сара однажды даже стояла на самом верху пирамиды из людей, храбро махая флагом), была счастлива пройти с ним жизненный путь, без детей, часто живя одна, всегда готовая отправиться в путешествие – она была ему идеальной женой.
Маленькая семья Бельцони – Джованни, Сара и их молодой ирландский слуга Джеймс Куртин – вели неспокойную жизнь. После девяти лет, проведенных в Англии, их манила Европа, где теперь вновь стало спокойно. Они пересекли Английский канал и побывали в Португалии, Испании и на Сицилии, а затем провели шесть месяцев на Мальте, которая в то время была английской колонией. Вот тут-то Бельцони и настигла его судьба – египтология. Толчком к этому стало знакомство с капитаном Исмаилом Гибралтаром.
Капитан был агентом хедива Мухаммеда Али, бывшим наемником албанского происхождения, которого турки назначили генерал-губернатором Египта. После нескольких лет гражданских беспорядков, жестокий Мухаммед Али с успехом уничтожил оставшихся мамлюков, а закончилась его кампания в 1811 г. резней в Каире. В Египте воцарилось спокойствие, и страна стала налаживать связи с Западом. Тут опять были рады туристам, а еще больше тем, кто мог превратить зависшую в средневековье землю фараонов в современное и развитое государство.
Капитану было поручено найти в Европе инженеров, которые захотели бы поработать в Египте. А хедив, являясь правителем страны с сухим климатом, был заинтересован, в частности, в приобретении новых водоподъемников, которые можно было бы использовать вместе с традиционными «sakkiya» (водяное колесо) с целью увеличения площади плодородных земель, тянущихся вдоль Нила. Джованни, в то время уже интересовавшийся гидравликой, почуял здесь хорошие деловые возможности. Вот тут-то он и попался на крючок.
19 мая 1815 г. Бельцони покинул Мальту и отправился в опустошенный чумою Египет. Вскоре, переждав период карантина в Александрии, его семья поселилась в ветхом домике в Каире. Отсюда они предприняли обычную для иностранцев поездку с целью осмотра достопримечательностей: посетили Гизу, вскарабкались по Великой пирамиде, съездили в Саккару посмотреть на Ступенчатую пирамиду и катакомбы. Тогда, по собственному признанию Бельцони, он не выказал никакого интереса к египетским предметам старины:
Несмотря на то, что главной моей целью вовсе не был осмотр древностей, я не мог не взглянуть на это чудо света – пирамиды… Мы заночевали там, чтобы рано утром взобраться на них и посмотреть на восход солнца.
Нам предстала изумительная, неописуемая картина: дымка тумана над египетскими равнинами, который то поднимался, то опускался по мере того, как всходило солнце, открывая взору Мемфис. Вдали, на юге, виднелись не такие высокие пирамиды и величественная, бескрайняя пустыня, вселившая в нас невероятное почтение к Всемогущему Создателю нашему. Плодородные земли на севере вдоль Нила, текущего к морю, красоты Каира и многочисленные минареты у подножья горы Мокатам на востоке, прекрасные равнины, простирающиеся от пирамид к городу, Нил, чьи воды величественно проходят через центр Священной долины и плотные ряды пальм, – все вместе производило такое впечатление, которое просто невозможно описать. Мы спустились, чтобы полюбоваться стоящей перед нами пирамидой, построенной из огромных каменных блоков – мне не понятно, как их туда доставляли. В конце мы зашли внутрь пирамиды, но об этом я расскажу в следующий раз. [32]
32
Там же, с. 91.
Если Бельцони и не интересовался окружающими его монументами, то многие другие времени не теряли. Солдаты Наполеона начертили карту Египта. Теперь все знали, что за сокровища лежат на юге Каира, и, пока Нил был более или менее спокоен, люди хотели посмотреть на них. Сюда съезжалось много народа; маленький, но постоянный поток европейцев отправился на юг в поисках приключений. Они плавали на традиционных египетских лодках, спали в палатках, носили национальную одежду и, вернувшись домой, публиковали длинные, грешащие ошибками, хотя и очень популярные, путеводители по этой стране. Часто они привозили с собой сувениры.
Мухаммеда Али не интересовали огромные камни с выгравированными на них надписями, в изобилии разбросанные по его земле. Жаждущий развития, смотрящий только вперед и не желающий оглядываться назад, он с радостью продолжал старинную традицию разрушения и повторного использования древних монументов. А еще он выбрасывал их или продавал любому, кто мог вывести их из страны. Предметы древности становились прибыльным бизнесом, а избранная группа европейских предпринимателей поставляла товар на растущий рынок. Многие из таких поставщиков были дипломатами, которым поручали привозить предметы древности в национальные музеи. Не такими официальными, но все равно абсолютно легальными, были частные коллекционеры, постоянно соревнующиеся за то, чтобы урвать вещицу получше.