Его банан
Шрифт:
— Кэндис! — прошипела я, ухмыляясь, но оглядываясь, чтобы убедиться, что никто не подслушивал. — Во-первых, это худший каламбур, который я когда-либо слышала. Во-вторых, нет. Просто нет. Он совсем не такой. В смысле, если ему понравилось, то он действительно хороший актер. Больше было похоже на то, что он хотел оторвать мне голову и выбросить ее в окно.
Она подняла брови и сузила глаза.
— Значит, он варвар? Сексуальный.
— Скорее, робот. Сексуальный, да, но как буррито в микроволновке. Обжигающе
— Пожалуйста, скажи мне, что ты только что сравнила мужчину с буррито, потому что я это обожаю.
— Могу подтвердить, — усмехнулась я.
Она вздохнула.
— Послушай, Нат. Мне все равно, заморожен он внутри или нет. Тебе нужно покопаться внутри. Забудь историю. Забудь все. Что-то там происходит. Ты ешь банан этого парня, и он нанимает тебя? Давай. Вот твоя история. Это не сценарий «все так, как кажется». Отнюдь нет.
— Я имею в виду, он очень конкретно сказал, что хочет нанять меня, чтобы наказать.
Кэндис развела руками, как будто я только что подтвердила ее теорию.
— Видишь? Парень чертовски странный. Он хочет отвести тебя в свою сексуальную темницу или что-то подобное. Подумай об этом. Тебе нужно переспать с ним, чтобы заставить его открыться. Это часть твоей работы. Это чертов журналистский кодекс чести. Ты бы нарушила правила, если бы не переспала с ним.
Я рассмеялась, хотя мысли о Брюсе и сексе заставляли все мое тело пульсировать от жара. В то же время, мысль о Брюсе и отношениях заставила меня почувствовать холод внутри.
— Я ненавижу его... — сказала я.
Кэндис издала пренебрежительный звук, отбросив упавшую прядь своих коротких волос.
— Знаешь, тебе не обязательно любить его, чтобы спать с ним. Ты уже большая девочка. Иногда это нормально, просто секс без продолжения. Секс не обязательно должен быть связан с эмоциями и чувствами. Это может быть просто весело.
Я не была так уверена в этом, но мне пришлось извиниться и выбежать из здания, когда я увидела, что уже практически опаздываю. Я забыла, что за рулем, и поэтому не имела дело с несколько предсказуемой системой метро. Я имела дело с Нью-Йоркским движением.
***
Брюс ждал снаружи своего дома с раздраженным выражением лица. Я припарковала помятую служебную машину и стала ждать, пока он сядет. Когда он не двинулся с места, я поняла, что он на самом деле ожидает, что я выйду и открою ему дверь.
Тридцать минут в пробках, чтобы проехать три мили (прим. 4,8 км), слишком разозлили меня, чтобы вынести его позерства, поэтому я просто протянула руку над пассажирским сиденьем и толкнула дверь.
Он яростно посмотрел на это, но, в конце концов, рывком открыл дверь и сел в машину.
— Разве это не унизительно для мужчины? — спросила я. — Сидеть на пассажирском сиденье, как сейчас, пока твой
Он смерил меня взглядом.
— Нет.
Я неловко откашлялась и вырулила машину. Брюс отвечал на мои игривые шутки с такой враждебностью, что я всегда сожалела о них, но не полностью. Шутить с ним было весело. Может быть, это был просто естественный импульс, когда кто-то оставался таким спокойным и командующим. Я хотела посмотреть, как он отреагирует, если его перья немного взъерошить. Брюс смотрел на свой телефон и проделывал довольно хорошую работу, притворяясь, что меня не существует, что шло в полный разрез с теорией Кэндис о том, что он действительно заинтересован во мне.
— Что ты там делаешь? — спросила я.
Я почувствовала краем глаза, как он посмотрел на меня, и решила сосредоточиться на дороге, а не смотреть в эту ледяную жару.
— Работаю.
— О, — сказала я. — Мне показалось, что я видела видео с кошками на твоем телефоне секунду назад.
— Я похож на человека, который смотрит видео с кошками?
Я сжала губы.
— Я имею в виду, кто не смотрит? Верно?
— Я не смотрю.
— Я пришлю тебе сегодня несколько по электронной почте. Может, парочка милых котиков сможет тебя немного смягчить.
Он положил телефон на колени и повернулся ко мне.
— Ты делаешь это специально?
— Я... Что я делаю специально?
— Раздражаешь меня. Ты не способна спокойно вести машину, пока я работаю?
— Я подумала, что ты заставляешь меня быть твоим маленьким шофером, потому что тебе нужна компания.
— Ты неправильно подумала.
Я украдкой взглянула на него. Брюс снова сосредоточился на телефоне, но психолог-любитель во мне сказал, что его поза была немного оборонительной. Слишком жесткий и напряженный.
— Понятно. Тогда почему я снова выступаю в роли твоего водителя?
— Я хочу, чтобы ты ушла.
— Уверен? — спросила я скептически. — Звучит неубедительно, даже для меня. Я имею в виду... сначала твой брат указывает на твой фетиш, а потом ты нанимаешь меня без видимой причины. Есть что-то еще…
— Довольно, — спокойно сказал он. — Я не обязан объясняться с тобой. Ты работаешь на меня, пока не решишь уволиться. Ты делаешь, как я говорю, пока не решишь уйти. Все очень просто. Ты не должна понимать это или тебе не должно нравиться это. На самом деле, я надеюсь, тебе это не нравится.
Я поджала губы, но ничего не сказала. Когда кто-то сзади просигналил, я могла бы поклясться на могиле моей бабушки, что услышала его бормотание: «это научит тебя есть что-то не твое».
Я повернулась, чтобы посмотреть на Брюса, и чуть не врезалась в машину впереди меня. И вот она снова появилась. Искра человечности под броней и проводами под его идеальной кожей.
— Разбив машину и убив нас, ты уйдешь с работы, технически не уходя. Но я не думаю, что это хорошая идея.