Его дерзкая девочка

Коваль Алекс

— Ну и дельце ты мне подкинул, Дамирыч.

— Мне уже начинать напрягаться?

Передо мной на столе появляется папка.

— Глянь для начала, там есть над чем подумать. Я даже знаю, кого можно подтянуть по этому вопросу.

— Все настолько серьезно? — беру папку в руки.

— Более чем, — следует ответ.

Я открываю принесенные документы, которых в папке хватит на полноценное досье, и начинаю перебирать, вчитываться, где-то пробегать глазами — в общем, знакомиться с бумагами. Выписки, фотографии, сводки, пара статей, пара заяв… От увиденного мягко говоря

коробит.

То, что в наше время выживает сильнейший, известно всем. Каждый крутится, как может, и не всегда в рамках закона, тем более в таких «кругах», где ошивается этот Кучеренко, более известный как Кучер. Но какой-то же должен быть предел.

Я поднимаю взгляд на Дениса, тот ухмыляется:

— Ну как? Впечатляет?

— Более чем. Так же, как и сумма долга, которую Тимур выплатил.

Не могу не сказать, что в груди что-то болезненным уколом екнуло. Совесть, может? Кто ее знает. Похоже, сын и правда решил взяться за ум и отнесся к беременности Златы более чем серьезно, раз решил распрощаться со своим первым и весьма удачным стартапом, только чтобы не рисковать жизнью девушки и будущего ребенка. Неожиданно даже прострелила гордость за сына.

— Зря ты в нем сомневался, — машет головой Гром. — Парень выкрутился и без тебя, Абашев. Не все-то там потеряно.

Я пожимаю плечами, почесывая щетинистый подбородок, растирая лицо и пытаясь сообразить, что вообще к чему ведет.

— Значит, у Тимура была доля в каком-то клубе.

— Не в каком-то, а в очень даже неплохо поднявшемся. Прибыльном. Причем про него я слышал пару-тройку раз, говорят, приличное место, очереди километровые и запись на закрытые вечеринки чуть ли не на год вперед. Никакой наркоты, малолеток и прочего, все чисто и прозрачно, максимально законно. Элитный, если можно так выразиться.

— И очевидно, ему с этой долей пришлось расстаться.

— Пришлось. Сейчас там полноправный владелец — его друг, с которым они его поднимали.

— Тимур снова гол как сокол, — вздыхаю, ослабляя галстук на шее, а потом вообще его снимая.

— Но самое-то херовое, ты ведь понимаешь, что он просто оказался подставной фигурой? — разводит руками Гром.

Понимаю. Как тут не понимать, если все на бумагах разложено буквально по полочкам. И от этого внутренности аж переворачивает, млять! От понимания того, что Тимур хоть и просчитался, когда повелся на быстрые деньги и тачку этого гниды Кучеренко, но в этом был его единственный косяк. По сути, он оказался просто пешкой в чужой игре против семьи, к которой мой пацан и толком отношения-то пока не имеет.

— Не кипятись ты так, Таирыч, — видимо, заметив, как меня передернуло, сказал Денис, — раскрутим мы это дело, вот только надо бы подключать Золотарева, там явно идет замес против него.

— Значит, этот Кучер работает на Олега Мартынцева. Он просто его шестерка, выполняющая всю грязную работенку? — переспрашиваю я, поднимаясь с места и прохаживаясь вдоль рабочего стола.

— Именно. А этот Олег Мартынцев, в свою очередь, — биологический папашка Златы Романовны Золотаревой, — подхватил Громов.

— Интересно, сама девчонка об этом в курсе?

— Этого я тебе

не скажу, но, судя по всему, Мартынцев никогда и никаким боком к дочери отношения не имел. С детства ее воспитывал и воспитывает Роман. Да и вообще этот бандюган только пару месяцев, как замаячил на горизонте. Видать, решил, что пора потрясти деньжат с приемного отца своей дочери. Тебе ли не знать, как бы оно ни было, но в наших кругах за своих детей и ради своих детей на что только не пойдут богатые родители.

— Тварь просто этот Мартынцев! Собственную дочь поставить под удар. Еще и беременную! Удавил бы, гниду.

— Тут уже очевидно, что эти двое метят на Золотарева старшего и его капиталы,

— Вот только единственного не пойму, при чем тут мой Тимур? Где Золотарев и где Тим?

— Этого я тебе тоже не скажу.

— Может, Золотарев сам понимает, что происходит? Он прояснит ситуацию. Или, если нет, то ему определенно пора включаться.

— Ты Тимуру не звонил?

— Нет.

— А мог бы узнать, что да как, — качает головой Громов. Он прекрасно знает, что у нас с сыном происходит, и регулярно пытается, как и Ева, завести со мной об этом разговор. Но если быть совсем откровенным, я в какой-то степени даже рад тому, что сегодня услышал. По крайней мере, оставшись без моего спонсирования и поддержки, парень начал сам шевелить мозгами и вполне удачно. Начал бизнес, обзавелся девушкой, теперь вот ребенком… почти. Если бы не влезший со своими грязными делами Мартынцев, то пара лет — и Тимур бы стоял на ногах так же прочно, как если бы мы с Ольгой продолжали его содержать.

Горжусь? Определенно.

А еще хочу удавить ту тварь, что посмела замахнуться на моих родных.

— Мог бы, да не могу, — отвечаю запоздало. — Ладно. Понятно, что ни черта не понятно. Номер этого Золотарева, — смотрю в бумаги, — Романа Георгиевича есть. Пересекались мы с ним пару раз по работе, вроде неплохой мужик. Значит, будем звонить и договариваться о встрече. Надо прояснять ситуацию. Мне категорически не нравится, что сейчас поставлен под удар мой сын и будущий внук с невесткой.

— Ох, ты ж, да ладно?! Тимурчик наш скоро станет счастливым папочкой?

— Станет, — киваю, ухмыляясь в ответ на улыбку Громова, и пожимаю протянутую руку друга.

— Поздравляю, Таирыч, скоро станешь дедулей.

— И ты туда же?

— Да брось!

— Вот уже и до внуков дожил, хотя у самого дочь через пару месяцев родится.

— Затянуло тебя в воронку семейного счастья.

Еще как затянуло.

Гром одобрительно кивает головой, а я набираю номер Романа. Гудок… два… три.

— Алло. Слушаю.

— Золотарев Роман Георгиевчи?

— Он самый.

— Вас беспокоит Абашев Дамир. Не знаю, помните ли вы меня, но думаю, у нас с вами есть тема для разговора.

— Абашев? Тимур — ваш сын? — с сомнением звучит голос мужчины.

— Да, вы правы.

— Что-то стряслось? — тут же напрягся собеседник.

— Можно и так сказать. Разговор касается и вас, и вашей дочери, — устало потираю переносицу, снова смотрю на Громова, — и думаю, чем быстрее мы встретимся, тем всем будет лучше.