Его должница
Шрифт:
— Ну да, — посмеиваясь, треплю по голове и забираю из рук портфельчик. — Верещалой, Писклей из-за фамилии. Потом «Синим» из-за большого количества синяков. Ты просто скажи ей в следующий раз, что она сама такая. И делов то. Пойдем в машину.
Я пристегиваю Ксюшу в детском кресле на заднем сидении и сажусь за руль. Периодически поглядывая в зеркало заднего вида, отмечаю, что несмотря на то, что девочка больше не плачет, все равно ведёт себя несвойственно подавленно и тихо. Это заставляет крутить в голове разные мысли и прилично нервирует.
На
— Пойдём, — подмигиваю Ксюше, выпуская и машины. — Накупим с тобой самое вредное и вкусное. Будем лечить твое настроение.
В магазине закидываю в корзину все: от сладкой ваты до новых кукол «Лол» с киндерами на кассе и тушуюсь ещё сильнее, потому что Ксюша не выражает совершенно никакого энтузиазма от покупок. Она даже не просит съесть шоколадку в машине, как обычно!
Пока ждём возле клиники Аню, я пытаюсь ещё раз разговорить ребёнка: предлагаю съесть пачку чипсов наперегонки или научить делать бомбу из упаковки сока. Я даже рассказываю ей стишки сомнительной морали, которые так любят дети. Ничего не работает.
— Привет! — старшая из сестёр залезает в машину и плюхается на переднее сиденье. — Как дела? — чмокает меня в щеку и поворачивается к младшей. — Что-то у вас атмосферка напряженная… — замедляя голос, рассматривает внимательно сестру, меня, потом пакеты из супермаркета. — Что случилось?
— Так не признаётся, — жму я плечами и вздыхаю. — У меня уже глаз дёргается. Пытался развеселить, как мог. Вышла с занятий и рыдает.
— Это потому что, я тебя привела на рисование и одну оставила? — начинает допытываться Аня у сестры.
— Нет, — поджимает девчонка губы. — Все хорошо.
— По бабушке соскучилась?
— Нет… — упрямо.
Аня беспомощно смотрит на меня. Мол, что такое то?
— Говорит, что поругалась с девочкой, — отвечаю шёпотом.
— Хм… — хмурится Аня, задумчиво берет из подстаканника вскрытую тубу чипсов и отправляет несколько штук в рот.
— Детка, — я смотрю на неё. — А тебе разве можно есть сразу после лечения зуба?
Она переводит на меня непонимающий взгляд и тут же спохватывается, ставя чипсы на место.
— Ой, точно!
Сглатывает, отворачиваясь к окну.
Я сосредоточиваю внимание на дороге, ловя себя на мысли, что обе сестрицы меня дурят. В чем — понять не могу, но чуйка меня ещё никогда не подводила в этих вопросах.
Дома мне приходится почти на час закрыться в кабинете, решая вопросы по строительству нового торгового центра.
Вообще, сегодня, спустя два месяца после моей выписки, первый день, когда мы с Сергеем взяли себе выходные и решили провести время с близкими.
Сначала пришлось потратить много сил, чтобы оградить наших женшин от бесконечных судов и допросов по делу Веллера. Адвокаты, взятки, подкуп свидетелей — не самые порядочные методы, поэтому денежнозатратные. Закрыли мы эту гниду в итоге капитально.
А теперь, приняв решени о срочном восстановлении денежного запаса, мы пытаемся успеть открыть торговый центр до начала новогоднего покупательского бума. Сметы снятся мне по ночам, а Аня говорит, что позавчера во сне я ругался матом на прораба. Короче, клиника полная и никакой личной жизни.
По расчётам моей умной девочки прибыль с «предновогодней истерии» должна покрыть почти половину кассового разрыва. Да, с Анной мне очень повезло. Она оказалась не только прекрасной девушкой, но действительно хорошим бухгалтером. Под чутким руководством Карины Ашотовны она плавно уволилась из «Бизнес-Фуд» и вернулась ко мне под бок на административный этаж в отдел закупок.
По крайней мере, так звучит официальная версия ее приема на работу. На самом же деле, меня стало зверски напрягать огромное количество «коллег» мужского пола у неё в телефоне. Особенно один по имени Матвей, который по совместительству оказался еще и бывшим одногруппником с нежными, пламенными чувствами. Мой энтузиазм поддержки Аниной свободы и индивидуальности был задушен на корню банальной ревностью мужика с послеоперационным болевым синдромом.
Да и как такое счастье не бояться потерять? Я сам себе до сих пор не верю.
Выхожу из кабинета в коридор и вдыхаю запах жареной картошки с запечным мясом. Когда только успела?
Заглядываю в гостиную, где на приличной громкости верещат мультики, а Ксюша сидит вместе со щенком на полу и пытается научить его подавать лапу за лакомство.
— Ты ужинала? — спрашиваю ее.
— Нет, не хочется, — вздыхает.
— А ну ка быстро кушать, — властно повышаю голос. — Аня там старалась.
Понуро плетётся и даже не пытается спорить.
За несколько шагов до входа в кухню я слышу Анин тихий голос, видимо, с кем-то говорящий по телефону.
— Нет не сказала. И не скажу пока что. Нет, врать не собираюсь. Два раза в месяц можно что-то придумать. — Замолкает на некоторое время. — Я уверена, что будет рад, но хочу по-другому…
Дальше Аня слышит наши шаги и поспешно прощается с собеседником. Как интересно…
— Очень вкусно пахнет, — захожу на кухню и говорю, внимательно глядя Аня в глаза, — Ты у меня — самая лучшая женщина на свете: красивая, умная, нежная, честная, заботливая…
Вспыхивает и поспешно отворачивается к тарелкам.
Тааак… Внутри меня начинает клокотать. Что происходит в моем доме? Я явно что-то упустил…
Глава 52. Жены и суррогат.
Барин
— Кушайте, — Аня ставит тарелки и небольшую салатницу с овощами на стол.
Мы рассаживаемся по местам и молча берёмся за вилки.
— Анечка, ты ничего мне рассказать не хочешь? — интересуюсь, как бы между прочим.