Его Искушение
Шрифт:
Глава 4
Мы подъезжаем к величественному белокаменному зданию с сияющей вывеской знаменитого бренда.
Немного пригибаюсь и разглядываю в тонированное окно роскошное строение с бельведером, пилястрами и колоннами.
Кац действительно далеко небедный бизнесмен. Да и название отелей на слуху.
Странное совпадение. Я предпочитаю всегда останавливаться именно в этой сети, когда езжу по всему миру на сьемки и показы, но я никогда думать не думала, что этот люксовый бренд
Мужчина на подсознательном уровне вызывает у меня уважение.
Я знаю, что это — подняться с низов.
А он, кажется, отгрохал империю, будучи еще и иммигрантом…
Ридли явно боится, не знаю, то ли этого человека, то ли за свою репутацию.
Чем ближе мы подъезжаем, тем больше я окунаюсь в привычный мир театрализованного шоу.
Огромное белоснежное здание сейчас переливается всеми оттенками золота.
Освещение привлекает внимание и на улице в связи с постоянно паркующимися автомобилями организовался легкий затор.
Снаружи скопились люди. Гости, подъезжающие на дорогих автомобилях премиум-класса, позируют перед камерами.
Красная дорожка раскинута и ведет прямиком к дверям отеля. Привычно. Вычурно. Броско.
— Мы практически на месте, мисс, — оповещает меня водитель.
Заметив издали знакомую обстановку, расслабляюсь, выправляю плечи, расправляю на коленях шелк изумрудного платья.
Смотрю в зеркало заднего вида и ловлю заинтересованный взгляд водителя. Я привыкла к мужскому интересу. Привлекать внимание — моя работа.
Улыбаюсь и мужчина стремительно отводит взгляд.
У меня отработанная модельная улыбка, как с плакатов дорогой зубной пасты.
Давно еще…
В самом начале один из первых контрактов был заключен с корпорацией, что выпускала зубную пасту линейки масс-маркета.
Это та зубная паста, которую ты видишь первой среди всего многообразия коробочек, как только входишь в отдел гигиены.
— Мисс?
Из мыслей меня вытаскивает предупредительный немного смущенный голос.
— Я подъеду к центральному входу. Буду ожидать вас в машине.
— А заказчик? — спрашиваю удивленно.
— У меня нет сведений. Было сказано отвезти. Вас должны встретить уже внутри.
Не нравится. Что-то меня во всей этой ситуации сильно смущает. Я предполагала, что либо Иван встретит меня у парадного входа для совместных фотографий, либо вообще со мной явится на мероприятие…
— Господин Кац Вас найдет.
Сердце сжимается в предвкушении.
Найдет…
Почему-то в животе скручивается тугой комок нетерпения. Уговариваю себя, что мне нужно выдержать всего два часа. Отбрасываю странную нервозность. Я слишком измучена и единственное, что мне хочется больше всего — это свернуться калачиком и вздремнуть.
Прикрываю глаза, чтобы чуток перевести дух, собраться, но вместо этого на миг проскальзываю
— Катастрофа! Ужас!
Язвительный голос действует подобно пиле, которую врубили на полную мощность.
— Как можно быть такой деревянной?! Где твоя женственность? Очарование? Обаяние?!
— Я стараюсь!
— Деревяшка, плохо работаешь!
Стоя у зеркала, я уже несколько часов отрабатываю оскал радостного покупателя проклятой зубной пасты и всей душой ненавижу день, когда меня утвердили для первой сьемки в рекламе.
— Пробуй!
— Я уже который час только и делаю, что растягиваю губы, имитируя вселенское счастье! У меня уже скулы болят! Каждый лицевой нерв! Не могу я больше!
Маргарет, моя наставница, резко проходится по светлой комнате, где вместо стен зеркала.
— Улыбайся! Без оправданий и отговорок. Повернулась к зеркалу и работать! Живо!
— У меня уже мышцы сводит! Марго! Я так больше не могу!
Прищуривается, поправляет идеальную прическу и произносит сухо:
— Те, кто не могут — стоят за прилавком и продают эту самую зубную пасту! Они не заключают контракт и не становятся лицом бренда.
Яркая женщина, ухоженная, в элегантном брючном костюме цвета нуар и на высоченных шпильках хватает красно-синюю упаковку и машет ею, словно давая мне возможность визуально оценить весомость ее слов.
Перевожу взгляд и рассматриваю в зеркале свое отражение.
Уставшие зеленые глаза, круги под ними, раскрасневшиеся щеки, испарина на лбу.
Мне не пасту для “счастливой семьи” рекламировать нужно с таким видом, а антидепрессанты.
— Мисс Хадженс, Марго… Я стараюсь, из кожи вон лезу, но не могу… Я и не думала, что быть моделью настолько сложно!
— Еще раз. Те, кто “не могут”, вылетают из бизнеса без всяких выходных пособий! Либо ты выкладываешься на все двести, Аврора, либо возвращаешься туда, откуда тебя достал Ридли! — выговаривает сухо.
Смотрит на меня через зеркало, ловит мой обиженный взгляд.
Маргарет чем-то похожа на хищную птицу, может, из-за орлиного носа, или же благодаря слишком тонкой и худой шее, на которой неестественно выглядит голова с высокой прической.
Терпеть не могу эту мегеру. Ей бы в пыточных работать.
— Значит так, Рора. Имей в виду. Ридли тебя выделил, — поджимает тонюсенькие губы и зыркает на меня своими пуговичными глазками, — считай на тебе особый знак. Отличие. Иное отношение. Но! Стоит мне сообщить, что ты подводишь Флауэра…
Замолкает.
— Он меня выбросит на улицу?!
Улыбается. Раздвигает яркие губы в странной ухмылке и цедит фразу, которую я не совсем понимаю:
— Почему же? На тебя потрачены средства. Всегда можно отправить тебя на черновые работы!
— О чем вы? Что за черновые работы?!