Его маленькая слабость

Ким Саша

Мельком гляжу в экран и собираюсь убрать телефон в карман, однако останавливаюсь.

Открываю сообщение, пришедшее на почту. Видео.

Черт. Ну почему именно сейчас? Я знаю, что сам просил пораньше, но почему именно в этот самый момент?

Всего на секунду поднимаю взгляд на Аню. Она отлично справляется. Все гости словно обратились в слух, не смея и звука лишнего издать. Гляжу, как у дальней стенки зала мужик видимо хотел придвинуть стул поближе к столу, да так и застыл над ним полу стоя, с открытым ртом глядя

на Анюту.

Я же говорил. Они влюбятся. Прямо как…

Хмурюсь, только сейчас осознав, что до этого ляпнул Ане за кулисами. Разве ж можно такие вещи столь бездумно говорить?

— И тьма уйдет, настанет ууутро! — продолжает услаждать мой слух прекрасный голос.

Может она и есть та рука, что выводит меня на свет, как цыганка завещала?

Тогда для начала стоит разобраться с тьмой!

Решительно открываю в телефоне папку с видео. Отыскиваю интересующий меня промежуток времени и нажимаю кнопку плей.

Едва не молюсь про себя, чтобы мои догадки не подтвердились, ну или хотя бы, чтобы камера с клуба ничего не поймала.

Но вот я вижу Анюту, что выскакивает из дверей и, кутаясь в тоненькую курточку, бежит вдоль дороги.

Провожу пальцем по экрану.

Стоило пойти за ней. Еще тогда. Сразу же.

Вижу, как девчонка голову к небу поднимает. Должно быть слезы сдерживает?

Что еще за… Дыхание сбивается, когда я замечаю, как на видео у Ани подворачивается нога, и девушка буквально вываливается на дорогу, в тот самый момент, когда к ней стремительно приближается свет фар. В груди возникает острая боль, когда вижу, как хрупкая Невеличка отлетает на несколько метров от машины.

И лежит так неподвижно. Словно безжизненно.

Моя бедная девочка. Неосознанно поглаживаю экран, и поднимаю глаза на Анюту, что все еще поет на сцене.

Главное, что живая. Со всем остальным мы разберемся.

Вновь опускаю взгляд в экран и холодею. Только ни это.

Из машины, что сбила Аню, выскакивает светловолосая девушка, в которой я безошибочно угадываю свою сестру.

Я так и знал! Не хотел в это верить, но нутром чуял!

Сворачиваю видео, и набираю сообщение сестре.

«Я все знаю. И лучшее, что ты можешь сделать, это сдаться».

Глава 21

АНЯ

Едва успеваю перевести дыхание, как на меня обрушивается шквал аплодисментов. Стою неподвижно, в шоке глотая воздух, осознавая, какая толпа сейчас передо мной. Невероятно!

Пока я пела, было так тихо, что я даже успела подумать, что Глеб попросту разыграл меня. Ну, кто в здравом уме выпустит на сцену слепую девчонку, у которой судя по рассказам самого же Глеба и опыта нет. А он, видимо, все же не в своем уме…

Улыбаюсь. Мечтаю лишь об одном: поскорее оказаться за кулисами

и прикоснуться к Глебу. Может он найдет минутку, чтобы сказать, понравилось ли ему. Пока думала, что он меня обманул и зал на самом деле пуст, я ни на секунду не расслабилась. Пела так, словно это мой сольный концерт в Олимпийском. Но всего для одного зрителя. Ведь его мнение важнее тысяч прочих. Если бы это было не так, то я едва ли решилась бы без подготовки выйти на сцену.

Слегка киваю головой в знак благодарности, и осторожно отворачиваюсь от микрофона. Сейчас бы еще вспомнить, каким маршрутом меня вывели на сцену. Я так волновалась, что вовсе дезориентировалась.

Делаю неуверенный шаг, когда мой локоть вдруг прихватывает сильная ладонь.

— Глеб, — облегченно выдыхаю я.

— Куда же ты собралась, Невеличка? Нужно дать публике запомнить в лицо новый бриллиант «Gold’a», — усмехается.

А я чувствую, что больше не боюсь всех этих его шуточек. Знаю. Просто чувствую, что он больше не обидит.

— Пока ты пела, — продолжает Глеб, — они были так ошеломлены, что боюсь, и не вспомнят, кто был тем ангелом, подарившим им истинное наслаждение.

Ощущаю, что щеки полыхают от смущения:

— Прекрати уже, — бормочу я, переставляя ноги по ступенькам, которые очевидно ведут со сцены в зал. — Куда мы идем? Разве мне не нужно еще выступать?

— Я немного расстроен, что мне пришлось поделиться своим удовольствием с широкой публикой, поэтому тебе придется компенсировать мне ущерб.

Смеюсь, догадываясь, что речь идет о чем-то, что мне понравится:

— И как же я могу восполнить вашу потерю, мистер Голд?

За нашими спинами вдруг раздается неторопливый плач скрипки. Глеб бережнл прихватывает меня за талию:

— Танцем, — прижимает меня теснее. — Но боюсь одним разом тут не обойтись. Слишком уж велика потеря.

— Я сделаю все возможное, чтобы ее скрасить, — улыбаюсь я в ответ, чувствуя себя так уверенно в его руках. — Так мне еще сегодня выступать?

— Мгм, — выдыхает Глеб, рядом с моим ухом, утыкаясь носом в мои волосы. — Я как мог, постарался разбавить твой первый концерт, чтобы ты имела возможность хотя бы передохнуть и справиться с эмоциями. Но, по меньшей мере, тебе еще придется сыграть для нас на рояле.

При упоминании рояля, в лицо снова бросается жар.

— Нет, Анюта, — дыхание Глеба опаляет мой висок, а затем губы легко касаются кожи. — Так — мы будем играть немного позже. А сейчас только пальчиками. По клавишам.

ГЛЕБ

Она такая красивая. Особенно когда ее щечки розовеют от смущения.

Невольно касаюсь губами ее лба и прикрываю глаза от удовольствия. Однако на душе кошки скребут.

Лара — сука! Как она могла? А главное, почему не сказала мне?!