Его осенило в воскресенье
Шрифт:
Нет, он вовсе не милый, не очаровательный и даже не ослепительно красивый, думала Анна Карла, глядя на Сантамарию, который беседовал с Массимо. Все эти определения к нему не подходят. Он деликатный — что правда, то правда. Пока Массимо, расхаживая по террасе, с театральными интонациями и многозначительными паузами в стиле Хичкока рассказывал ей историю убийства Гарроне, начиная с ее письма, принесенного в полицию, и кончая таинственной блондинкой с большой сумкой, Сантамария держался безукоризненно. Ни испытующих взглядов, чтобы проследить ее реакцию, ни притворного безразличия, чтобы она подумала, будто ее в чем-то подозревают.
— Видите, что случается в этой жизни!
Кто еще из окружающих ее людей способен всерьез сказать такую банальность? Даже консьержки произносили подобные фразы не без иронии. А вот Сантамария произнес это просто с трогательной искренностью. «Видите, что случается в этой жизни!» Только дядя Эммануэле умел иногда вот так же придать словам их изначальный смысл. Но дядя Эммануэле принадлежал к другому поколению… Кстати, сколько примерно лет этому полицейскому комиссару? Сорок, быть может, чуть больше… И, надо признаться, красивый мужчина. Тут уклончивые фразы типа «Да, недурен собой» не годятся. Нет, один из самых красивых мужчин, каких ей случалось встречать в этой жизни. Да здравствуют простые, «банальные» фразы, радостно подумала Анна Карла, пораженная этим лингвистическим чудом… Разумеется, ей пришлось принять навязанные Массимо правила игры. Она изумленно вскрикивала, таращила глаза, подносила руки ко рту — словом, вела себя, как плохая актриса немого кино. Совпадение письма с убийством, конечно, было невероятным, но, если бы она сразу поняла, что перед ней человек прямой, открытый, она бы постаралась сдержаться. А так она наверняка произвела на Сантамарию отвратительное впечатление.
Сантамария невозмутимо сидел под навесом, защищавшим его от солнца.
— Убийство как высокое искусство? — переспросил он. — Нет, ничего об этом не слыхал. Что это такое?
Ну разве можно так, в отчаянии подумала Анна Карла.
Комиссар пришел сюда по долгу службы, чтобы выяснить обстоятельства гибели гражданина, пусть и порядочной свиньи, но все-таки гражданина, а вынужден вести светскую беседу. Да еще ему приходится выслушивать теорию «изящного, эстетичного убийства».
Как грустно, что Массимо в своей словесной эквилибристике скатился к отвратительному провинциальному бахвальству.
— Прости, Массимо, но я не думаю, что господин комиссар пришел сюда слушать твои остроумные гипотезы о различных видах убийств, — решительно вмешалась она и с шумом поставила стакан с томатным соком. — Если я правильно поняла, комиссар надеется, что мы поможем ему в расследовании, дадим какие-то сведения, наведем его на след. Ведь мы хоть и плохо, но знали Гарроне. Так ведь?
Сантамария вышел из-под навеса, но не для того, чтобы принять протянутую Анной Карлой руку помощи. Наоборот, он от нее отказался.
— О нет, я вовсе не ждал, что вы мне поднесете на блюдечке разгадку преступления. Кто знает, когда и каким путем откроется истина. Я даже не могу сказать, что пришел искать убийцу.
— Вот именно, — торжествующим тоном сказал Массимо.
— Моя цель, как я уже объяснил синьору Кампи, получше разобраться в характере и привычках Гарроне. А также поискать побудительную причину, которая хоть в малой мере пролила бы свет на личность убитого и, скажем так, на обстоятельства его трагической гибели. Мое расследование не ограничено определенными рамками. К тому же гипотезы господина…
— Де Кинси, — шепотом, ненавязчиво подсказал Массимо.
— …представляются мне весьма любопытными.
Мужчины всегда поддерживают друг друга. Выступают единым фронтом. А тебе, глупой гусыне, так и надо — не лезь. А может, этот Сантамария тоже?.. Нет, исключено. За час беседы она бы заметила. С виду он, наоборот, очень сексуален и мужествен. Настоящий мужчина. Но когда надо поставить на место женщину, мужчины всегда находят общий язык.
Анна Карла решила, что неплохо бы разбить альянс Сицилии и Пьемонта.
— Собственно, я только хотела… — с притворным смущением пролепетала она, прервалась на полуслове и умоляюще посмотрела на Сантамарию и Массимо.
— Не сомневаюсь, что у тебя были самые лучшие намерения, — великодушно пришел ей на помощь Массимо. — Но уверяю тебя, синьор комиссар и сам прекрасно знает, чего он добивается.
— Конечно, конечно, — еле слышно отозвалась Анна Карла. — Но поскольку господин комиссар твой гость… я, чтобы облегчить его задачу…
Массимо выпрямился на стуле.
— Иными словами, — выпалила Анна Карла, — я предположила, что комиссару неприятно брать быка за рога.
— Какой бык, какие рога? — накинулся на нее Массимо.
— Но ведь мы с тобой, Массимо, тоже в числе подозреваемых, не правда ли? И поэтому господин комиссар, наверно, задает себе вопрос, есть ли у нас алиби на тот вечер. Не это ли вы хотели бы узнать в первую очередь? — обратилась она к Сантамарии.
Что на нее вдруг нашло, на эту сумасшедшую, изумился Массимо. До сих пор она держалась превосходно и, казалось, сразу поняла, какую я веду игру. Выходит, она ровным счетом ничего не соображает. Кого она собиралась поразить своей вызывающей откровенностью? С таким опытным человеком, как Сантамария, детские хитрости не проходят.
Сантамария, естественно, сразу же запротестовал, изобразив мнимое смущение.
— Ну что вы, что вы, синьора! Ручаюсь вам… поверьте мне на слово… синьор Кампи был столь любезен… Видите ли, я хотел, если так можно выразиться, с вами посоветоваться… Ведь вы люди умные, опытные.
Но Анна Карла упрямо гнула свою линию.
— Тем более! Советчик должен быть вне подозрений. Это — первое и непременное условие. Я не специалист в области уголовных расследований, но мне кажется…
Она собирается еще и учить его, как вести расследование! Массимо внезапно вскочил, ударившись лбом о край тента.
— Ты куда? — грозно спросила Анна Карла.
— Спасаюсь бегством, — ответил Массимо. — На террасе дышать нечем. Он повернулся к Сантамарии: — Простите, я схожу на минуту посмотреть, как там Роза справляется с обедом.
Роза — служанка и повариха — была превосходным кулинаром, кухонной царицей и могла молниеносно «из ничего» приготовить отличную еду даже для нежданных гостей.