Его ошибка
Шрифт:
…Не прошло и пары часов, как отец появился в сопровождении личного водителя. У обоих в руках были сумки и чемоданы.
– Ну вот, Татуся, принимай. Тут тебе всё самое необходимое на первое время и еще продукты по пути купили. – Отец прошел к столу, поставил пакеты. – Завтра пришлю мастеров поставить камеры видеонаблюдения. И, кстати, почему бы тебе не взять себе водителем моего Володьку?
– Пап, а сам-то с кем останешься?
Он хохотнул:
– Я, думаешь, за руль не помещусь? – он похлопал себя по брюшку. – Так что, дочь, если
– Пап, честно… – я отнекивалась, как только могла, а на глаза наворачивались дурацкие слёзы, которые отец не мог не заметить. – У нас всё хорошо. Я просто сама уехала раньше, не захотела оставаться.
– Что значит – уехала раньше? Почему? Почему он не поехал с тобой?
– Папуль, ну правда, у Феликса было полно гостей, не мог же он их бросить ради меня!
– Мог! Мог и должен был так поступить! Щенок!
Я прижала ладонь ко рту. Что я наделала?! Леденящая мысль о том, что отец решит отменить нашу свадьбу, пронзила мозг.
– Значит, этот мудвин остался гулять, когда его невеста уехала хрен знает куда, и он даже не дернулся?! Ну, это уже…
– Пап, ну что ты? Я сама сказала, что не хочу оставаться! – умоляюще сложила на груди руки.
Но отец уже был вне себя от злости. Глаза метали молнии, лицо раскраснелось, а сам он ходил из угла в угол с крепко сжатыми кулаками. Он остановился, и мне показалось, что я услышала скрежет его зубов.
– А почему ты не захотела там оставаться? Что тебе пришлось не по нраву, дочь?
– Ну, просто там было так шумно, музыка громкая…
– И девки… – закончил он за меня.
Я опустила голову, уже не в силах спорить. Утреннее хорошее настроение пропало.
Илья Петрович Медных
Илья Петрович не выдержал. Едва отъехав от дома Агаты, набрал номер своего партнёра Глеба Рощина. Внутри всё клокотало от ярости, и он боялся, что если сейчас же не выскажет всё, что накипело, то просто взорвётся.
Долгие нудные гудки выматывали, Илья Петрович стиснул зубы: бери трубку, бери…
И, наконец, раздался густой бас Рощина-старшего:
– Ну что, Глебушка, – в ласковых нотках скрывались совершенно иные чувства, – где же твой драгоценный отпрыск?
– Илья, а где подобающее приветствие? Или кто-то нассал тебе в тарелку с кашей? – на подобную шутку Медных раньше бы посмеялся и отшутился подобной же, но не теперь.
– Давай дуй в офис, разговор серьёзный есть.
– Прямо сейчас?
– Да, руки в ноги, и чтобы через пятнадцать минут был там.
Илья Петрович отключился, сдержав порыв швырнуть со всей силы телефон об пол. Сейчас он был рад, что не сам за рулём, в противном случае гнал бы, как маньяк, и точно попал в аварию.
Сердце неприятно защемило – последнее время оно стало все чаще и чаще шалить. Порывшись в кармане пиджака, Илья Петрович вытащил блистер таблеток валокордина, которые стал носить с собой вот
Он не один год присматривался к сыну своего бизнес-партнера, не торопился.
Феликс Рощин казался выгодной партией для Агаты, хоть и молод – всего на три года старше её, но уже производил впечатление человека с деловой хваткой. Парень приятен в общении и хорошо держится в обществе, к тому же получил хорошее образование в одном из престижных колледжей.
Инициатором этого был Глеб Владимирович Рощин. Он всегда восхищался Агатой. Еще бы – известная фотомодель, красавица, умеющая подать себя в обществе, но в то же время скромная и прекрасно воспитанная. А самым главным аргументом в пользу этого союза было то, что их успешный бизнес останется в семье.
Как только Агате исполнилось восемнадцать, отцы решили отправить Феликса в Милан под выдуманным предлогом. К тому времени короткий и беспокоивший Илью Петровича роман его дочери с каким-то жалким французом остался позади, и настал подходящий момент выбить клин клином.
К радости обоих отцов, Феликс пришёлся по душе Агате, да и она приглянулась парню. Молодые стали созваниваться и встречаться, хоть и нечасто – слетать в Италию и обратно Феликсу удавалось раз в три месяца, остальное время он был загружен учёбой и работой – отец яростно приучал сына к ведению бизнеса.
Илья Петрович не хотел верить слухам, которые время от времени доходили до него о женихе его дочери, да и отец жениха, едва Илья Медных заводил разговор об этом, упрямо всё отвергал.
– Илья Петрович, приехали, – во взгляде Владимира, смотревшего на босса в зеркало заднего обзора, читалась тревога – почувствовал приближавшуюся грозу. Все-таки надо взять себя в руки.
Не дожидаясь, когда водитель откроет дверцу, рывком дёрнул ручку и выскочил из машины.
– Жди здесь.
Огляделся вокруг. Навороченный джип Рощина стоял на парковке.
Илья Петрович быстро двинулся к входу в здание.
Глеб уже ждал его – на столе бутылка дорогого коньяка, два бокала.
На ходу сбрасывая короткое кашемировое пальто, Илья Петрович прошел к столу, схватил бутылку и, плеснув в бокал, махом опустошил. Громко выдохнув, повернулся к своему бизнес-партнёру.
– Ну что, поздравляю с именинником!
– Спасибо.
– Ты хоть знаешь, где он сейчас?
В ответ тот растерянно пожал плечами.
– Откуда же мне знать? Дело молодое, наверняка гуляли до утра.
– До утра? – Илья Петрович насупился. – Это так развлекается жених моей дочери?! С девками и бухлом?!
– Послушай, Илюш, мне не в чем оправдываться перед тобой, а моему сыну тем более. То, что ты где-то что-то увидел или кто-то рассказал тебе какую-то фигню о моем сыне – полная ерунда. Феликс – парень серьёзный, увлечённый, целыми днями проводит на работе. Максимум куда ходит – это в спортзал, чтобы не потерять форму. Девки? Да он только о твоей Агатке и думает, ждёт не дождётся, когда она приедет.