Его плохая малышка

Мэдисон Фэй

Протягивает мне дорожную кружку, смотрю на нее и не могу сдержать улыбку.

Я выбираю чертовски длинный путь до «Торнбулла». Еду медленно, мне просто нравится быть с ней вот так. Она рассказывает мне о кучевых облаках, грозовых фронтах и прочей ерунде, а я в основном слушаю и понимаю ее слова, даже если украдкой поглядываю на ее кремовые бедра и думаю очень грязные мысли о том, что бы хотел сделать с этими заплетенными косичками.

Через некоторое время понимаю, что она молчит, и когда оглядываюсь, ловлю ее пристальный взгляд на моих предплечьях.

Она поднимает глаза, понимая, что ее поймали, и заливается краской.

— Прости.

— Не извиняйся, принцесса, — я ухмыляюсь.

— У тебя просто... — она краснеет еще сильнее и качает головой.

— Я тебя слушаю.

Темпест закусывает губу.

— У тебя очень сексуальные предплечья. И я вроде как влюблена в твои татуировки.

Требуется сила воли святого, чтобы не съехать на обочину и не заявить на нее права прямо здесь и сейчас. Я прожигаю ее взглядом. Однако поймав себя на этой мысли, резко выворачиваю руль и снова смотрю на дорогу.

Темпест хихикает.

— Полегче там, директор. Немного отвлекся?

Я стискиваю зубы, бросая на нее быстрый взгляд.

— Может быть, тебе не стоит отвлекать водителя?

— О, я тебя отвлекаю?

Я бросаю еще один взгляд, и на этот раз стону, когда вижу, как она расстегивает одну из верхних пуговиц на своей блузке. Рычу, и она снова хихикает.

— Смотри на дорогу, ладно? — говорит тихо, но чувствую, как она придвигается ближе ко мне, пальцами скользя по моему предплечью, где рубашка закатана, и я стону, крепче сжимая рукой руль.

— Вчера, — говорит она тихо, с придыханием. — Когда мы остановились в том парке, ты не...

Она замолкает, облизывая губы.

— Что я не сделал?

Она краснеет.

— Ты не кончил.

Мой член вздрагивает от ее слов, натягивая брюки. Сперма кипит в моих яйцах, и хотя держу одну руку на руле и смотрю на дорогу, другую двигаю прямо к ее колену. Рычу, когда чувствую ее мягкую, упругую, гладкую кожу, и когда ее дыхание сбивается, выдерживаю еще одну битву с самим собой, чтобы не остановить машину и не лишить ее девственности прямо здесь, в машине посреди гребаной дороги.

— А когда вернулся домой, кончил?— шепчет она. Рукой скользит вверх по моей руке, по бицепсу. Опускает его вниз, на мою грудь, двигаяся ниже, пока я сжимаю ее колено.

— Кто-нибудь говорил тебе, что ты очень смелая девушка?

— Один или два раза.

Окидываю ее горящим взглядом — член угрожает разорвать штаны.

— Нет, не кончил.

Не стал. Я был чертовски близко, просто думая о великолепном, соблазнительном маленьком ангеле. Я гладил свой член, пока не достиг точки кипения, мечтая о том, как она наклоняется передо мной и раздвигает свою маленькую попку для меня, или подпрыгивает вверх и вниз на моем большом члене, пока ее стоны наполняют мои уши, а ее сладкая влага капает с моих яиц.

Но я все же сдержался.

— Мне очень жаль, — тихо говорит она. — Думаю, стоит это исправить.

У меня вырывается стон.

— Осторожно, — рычу я.

—

С чем? — невинно спрашивает она.

— Не дразни меня.

— Или?

— Или я могу остановить эту машину прямо здесь, посреди главной улицы, сорвать с тебя трусики и отрахать эту сладкое маленькое лоно, пока оно не вберет в себя каждую каплю моей спермы.

Ее лицо становится ярко-красным, и что-то голодное мелькает в ее взляде.

— Смотрите на дорогу, сэр, — задыхаясь, шепчет она хриплым голосом.

Опускает руку на мой член, и стон срывается с моих губ. Крепче сжимаю руль и ее обнаженное бедро. Она

нежными пальчиками исследуют меня, поглаживая через брюки, потом перемещается к моему поясу. Она немного возится, но в конце концов справляется, расстегивает пуговицу, а затем берется за молнию и тянет ее вниз.

Я рычу, когда она обхватывает маленькой ручкой мой большой гребаный член. И когда вытаскивает его наружу, мне требуется вся моя выдержка, чтобы не отрывать глаз от этой чертовой дороги.

— Просто следите за дорогой, сэр. — Ее голос, горячий и дразнящий, звучит прямо в моем ухе, рукой она гладит мой член от основания до кончика, целуя меня в щеку. Темпест наклоняется ко мне, и когда чувствую, что ее горячий ротик парит прямо над моим членом, снова не сдерживаю стона. Первое касание языка — украдкой дразня головку, кружась вокруг неё, как будто она исследует. Ясно, что она никогда не делала этого раньше, и одна эта мысль почти заставляет меня кончить прямо на ее язык.

Я первым почувствую этот ротик. Впервые эти мягкие пухлые губки растянутся вокруг моего члена, когда она возьмет его, лаская язычком. Именно я первый солью сперму в ее нежное маленькое горло, и она проглотит все до капли.

Я буду первым и, черт возьми, последним.

Ее рот оказался сладким, нежным раем — таким чертовски горячим, теплым и влажным. Она застонала вокруг меня, танцуя язычком по нижней стороне члена, заставляя стонать при виде невинных губок, широко растянувшихся вокруг толстого члена. Просунув руку под ее блузку и лифчик, я обхватил ладонями пышную мягкую грудь. Большим пальцем прошелся по соску, заставляя ее невероятно сладко стонать вокруг моего члена.

Темпест скользнула рукой в боксеры, стягивая их вниз, вытаскивая набухшие яйца. Затем, всхлипнув, спустилась ниже, лаская их языком, прежде чем засосать одно в рот.

— О боги, детка, — выдыхаю, шипя и крепче сжимая руль, когда чувствую, с каким энтузиазмом она посасывает мои наполненные спермой яйцах. — Какая грязная маленькая девочка, — рычу я. Темпест стонет, отстраняясь и глядя на меня снизу вверх — ее губы распухли и порозовели от моего члена.

— Я хочу быть твоей грязной девочкой, — шепчет она, медленно поглаживая толстый член. Не сводит с меня глаз, когда снова высовывает язык и водит им по моим яйцам.

— Так и есть, да, — рычу я, опасливо удерживая ее взгляд вместо того, чтобы смотреть на дорогу. Я оглядываюсь назад, понимая, что мы въехали в Торнбулл, и тихо ругаюсь.