Его последняя надежда
Шрифт:
– Садись давай! Сейчас Эдвард поднимется по лестнице и признается Вивьен в любви, а потом будет та самая песня, – задорно говорит она, похлопывая по месту рядом с собой.
Без слов присаживаюсь рядом с ней, будто притянутый магнитным притяжением. Откидываюсь на спинку и некоторое время даже не дышу, ожидая ту самую песню. А, когда звучат первые аккорды "Oh, Pretty Woman", Надя вдруг как подскочит с дивана. С широкой улыбкой на лице и сверкающими глазами, подобно драгоценным камням, она двигает бёдрами в такт музыке, приближается в мою сторону.
– Поднимайся, Максим! Разомни уже свои дряхлые кости! Потанцуй со мной, –
Как ей так быстро удаётся совладать с негативными эмоциями? Совсем недавно она дулась на меня, а сейчас уже весело скачет под музыку.
– Извини, я не умею танцевать, – сконфуженно отвечаю, а Надя подозрительно хмыкает.
– Здесь не требуется умение! Просто двигайся под музыку, как я и всё, – укоризненно осматривает меня, поскольку я бездействую. Мне не то чтобы неловко, мне стыдно. – Я прощу тебя за всё, если ты сейчас же со мной потанцуешь!
Идея бредовая.
– Не кажется ли тебе, что это попахивает шантажом? – отвечаю, приподнимаясь.
– Кажется, но по-другому с тобой нельзя! – она приближается почти вплотную, обеими ладонями дотрагивается до моих щёк и хитро прищуривается. – Ты хоть улыбаться умеешь? Или они у тебя на гвозди прибиты? – закусив губу, она растягивает мои щёки, а я стою словно замороженный. – Так нет же! Вот! Из этого рта может получиться вполне симпатичный зубоскал! Если ты не будешь улыбаться хотя бы изредка, я тебе их точно прибью на гвозди! Будешь лыбиться даже, когда захочешь плакать!
– Я не плачу, – тихо отвечаю, снова проваливаясь в янтарную бездну её глаз.
– Да что ты? А мне кажется, ты сейчас расплачешься! – она тянет меня за собой в центр комнаты, достаёт из кармана пульт от телевизора и делает звук громче. – Ну же, давай! Покажи мне, как ты умеешь двигаться!
"Да что эта девушка себе позволяет?" – думаю я, а сам неожиданно для себя, будто под действием гипноза, переставляю ноги и неуклюже покачиваюсь в такт музыке.
– Так? – спрашиваю, искренне улыбаясь.
– Не совсем, но для пенсионера сойдёт!
– Для своего успокоение мне необходимо знать… Ты же совершеннолетняя? – спрашиваю я, смущаясь как мальчишка.
С опозданием осознаю, как двусмысленно это могло прозвучать. Надю же нисколько не смутил вопрос в отличие от меня.
– Хм… А что? – пританцовывая на месте, заламывает она бровь изящной дугой. – До твоих лет мне явно далеко, но не парься, мне уже есть восемнадцать.
– Ну вот и отлично!
Подхватываю её руку и резко привлекаю к себе. Надя буквально припечатывается всем своим расслабленным телом в меня. Ахнув, она поднимает голову и становится натянутой. Я уже опасаюсь, что спугнул её тем, что позволил себе немного лишнего, но вскоре на милом веснушчатом лице наблюдаю молчаливое одобрение.
– Ух ты ж, блин! Аж голова кругом пошла, – хихикнув, она деланно принюхивается, – но всё равно я ощущаю этот предпенсионный дух в воздухе. Ты же тоже его чувствуешь?
– Нет, пахнет вроде ничего. Молодостью, силой, красотой, остроумием и, – глубоко вбираю в себя воздух, не сводя с неё глаз, – Лёгким флиртом, если не ошибаюсь.
Это уж точно. Пленительная улыбка, блеск озорных глаз. Надя флиртует со мной. Я ни с чем не спутаю женское кокетство.
Смело опускаю одну ладонь на тонкую девичью талию, в другой удерживаю её тёплую ладонь и не спеша закручиваю нас в незатейливом танце, которому не найдётся названия. Может, Рок-н-вальс, например, я точно не уверен. Ни рок-н-ролл, ни вальс я прежде никогда не танцевал, но мне становится даже любопытно как этой девушке без малейших усилий удалось развести меня.
– Поаккуратней, красавчик. С каждой последующей секундой твои руки становятся всё шаловливей и шаловливей, – Надя подправляет мою ладонь, а я даже и не заметил как она соскользнула вниз. – Ещё не дай бог инфаркт случится. Возраст, сам понимаешь.
– Какая же ты всё-таки язва, – закатываю глаза и, сделав выпад, резко отодвигаюсь в сторону, но только лишь для того, чтобы закружить её вокруг своей оси.
Надя вертится волчком, обнажив свои белые зубы. От смеха на румяных щеках появляются причудливые ямочки. Я невольно улыбаюсь, ведь не замечал раньше в ней этой особенности. Ещё бы, до этого я ведь только и делал, что портил ей настроение своим несносным характером, который самому уже осточертел, но ничего с собой поделать не могу. Такой я человек, меня невозможно изменить.
Но что происходит сейчас? В эту самую минуту я – не я, а тот человек, который мог бы получиться из меня, если бы я научился ко всему относиться проще.
Притворяюсь ли я сейчас? Возможно. Я не уверен. Но меня не покидает ощущение, что я сам на себя не похож. Танцую и дурачусь, как какой-то подросток. Это точно не я.
В какой-то момент Надя выпускает мою руку и перекладывает обе ладони на плечи, продолжая ритмично двигать бёдрами.
– Голова ещё не закружилась? Давление в норме? А то, смотри, я не знаю, где у тебя аптечка, – смеётся, обвивая руками мою шею. Без стеснения заглядывает в глаза. Длинные ресницы трепещут. Усмехнувшись, Надя закусывает нижнюю губу и тянется лицом к моему, а я ловлю себя на мысли, что всё вокруг меня перестало существовать, и я могу видеть только её губы, – А я-то думала, ты покажешь мне класс, – обдавая тёплым дыханием, всего лишь произносит на ухо. Неужто я ожидал чего-то другого от неё? Поцелуя? – Жаль, не успел. Песня уже закончилась.
Что это такое? Ладони покрылись иголками, ноги окаменели.
Глава 10. Максим
Только сейчас понимаю, что врос ногами в паркет и даже не двигаюсь. Надя будто всерьёз загипнотизировала меня. Из памяти моей стёрлась последняя минута. Но я отчётливо помню то чувство, когда по каждой клеточке тела проходил мощный импульс. Как случайные прикосновения поражали меня электрическим разрядом, вызывая мгновенный паралич.
Мои ладони по-прежнему покоятся на её талии, телевизор орёт на всю катушку, а мы стоим друг напротив друга, будто склеились. Голова мутится, мысли в ней совершенно идиотские.
– Ты чего? – заторможенно спрашивает Надя, её улыбка медленно сползает с губ. – Что ты так странно смотришь на меня?
– Не знаю, – поглаживая её спину большим пальцем, отвечаю с хрипотцой в голосе. Я боюсь сморозить глупость. Хочется пить. Невыносимо хочется смочить глотку.
– Эм-мм.. – Надя растеряна не меньше. – Ты случайно не голоден? – с надеждой в голосе произносит, убирая от меня руки. Она будто желает от меня отделаться как можно скорее, и я её понимаю. – Я приготовила суп. Правда, не нашла в твоём холодильнике приличного мяса, поэтому он не получился таким, каким я его люблю.