Его собственность
Шрифт:
1
Блейк Лоу Баррингтон роняет кусочек сахара на поверхность сливок своего экспрессо, размешивает миниатюрной ложкой, опуская ее на блюдце, и мельком бросает взгляд на свои платиновые часы «Greubel Forsey Quadruple Tourbillion», которые он приобрел на аукционе Christie's «Необходимые часы» прошлой осенью за кругленькую сумму, полмиллиона долларов.
Восемь часов восемь минут.
У него есть приглашение на вечеринку, но сегодня вечером он, пожалуй, пропустит. Этот день был слишком длинным. Он устал. Завтра он должен лететь в Нью-Йорк. И это
Приказав официанту принести чек, он чувствует повышение уровня активности в помещении от внезапного появления кого-то.
Автоматически подняв глаза, он прослеживает за направлением других взглядов, в основном мужских, и резко разворачивается. Конечно. Девушка. В недорогом, оранжевом платье и в туфлях шести-дюймовой высоты на пластиковой платформе, явно подходящих для приватного танца стриптизерши.
«Кажется, вы ищете любовь во все несоответствующие места» мелькает у него мысль.
Бесшумно материализовавшись рядом с ним, официант в бордовой жилетке приносит счет. Не отрывая глаз от девушки, и, если не брать во внимание ее неприемлемую обувь, у нее хорошая походка, сексуальная, он заказывает себе виски. Официант ускользает, произнеся «сию минуту, сэр», и Блейк откидывается на мягкое кресло, чтобы понаблюдать за шоу.
Это один из тех эксклюзивных ресторанов, где столики разделены между собой прозрачной черной тонкой тканью, что позволяет сдерживать фанатов, дразня и волнуя их прозрачным материалом.
Три шторы отделяло его от девушки, и он стал испытывать вспышки раздражения, что не может, как следует разглядеть ее лица.
Если убрать обувь, то у нее, возможно, пять с половиной футов или шесть дюймов. И у нее такой же тип тела, как у Лэди Гага, как девочка, тонкая с прекрасными изящными руками и ногами, и цвет ее кожи напоминает густые сливки. Его глаза путешествовали вниз по черным, как смоль волосам, свисавшим до талии, по выпирающим изгибам ее груди и бедер, к стройным ногам в этих ужасных, ярко-оранжевых туфлях на платформе. Очень мило, но...
В двадцать девять лет, он уже утомился. Хотя он смотрит на нее с такими же помыслами, как и все остальные мужчины в комнате, как на игрушку, которая больше никак в действительности эмоционально не захватывает его. Он не испытывает потребности встретиться с ней, чтобы узнать поближе. Он имел сотни таких, как она — горячих, жаждущих кисок и с равнодушными, холодными сердцами. Они все одинаковые. Каждая из них скрывала коготки за стальными амбициями, которые как крючки впивались в его плоть после того, когда они воскресали, как феникс в ночи, в его постели.
Теперь, легко можно сказать, что он осознал свои ошибки.
Но....
Что-то в ней привлекает его внимание.
Она следует дальше по комнате, и даже волнистые слои штор не могут скрыть ее прекрасной красоты или молодости.
Конечно, она слишком молода, для своего компаньона, с которым она пришла
Самый привилегированный, неприятно нервный исполинских размеров зануда. Он является для банка одним из самых престижных частных клиентов. Банк никогда не ведет дела, с кем попало, пока не проверит каждого, и отчет о нем вызывал тошноту.
Любопытно. Что такая свежая и красивая делает с одним из тех, кто, между прочим, предпочитает безобразные игры? И он участвовал в безобразных играх, в которые играет Лотиан.
Он наблюдает за тремя официантами, повернувшими головы в сторону вновь прибывших, и за легким, элегантным хореографическим танцем, который они выполняют, чтобы усадить их и предложить меню. Теперь он видит только ее профиль. Она кладет меню на стол и сидит слишком прямо, крепко сцепленными руками на коленях, нервно кладя ногу на ногу, то ставя их ровно.
Непроизвольный образ появляется у него в голове. Этот образ живой и порочный, такой, каким может быть только образ — ее длинные, изящные ноги, запутавшиеся в шелковых простынях. Он беспомощно неотрывно смотрит на нее, она отталкивает меню, превращает свой рот в красное O, и сознательно раздвигает ноги, чтобы подвергнуть его своему сексуальному воздействию. Он четко это видит. Сочный, созревший фрукт, который он хочет, Блейк резко подается вперед.
Трахнуть.
Он думал, что у него прошел сезон фантазий секса с незнакомками. Он тянется за своим виски и опрокидывает его одним глотком. Уголком глаза, видит, как официант незаметно что-то шепчет Лотиану. Мужчина поднимается со всей помпезностью, на которую только может быть способен, и уходит с официантом.
Блейк, снова переводит свое внимание на девушку, которая моментально откидывается на спинку кресла. Ее плечи опускаются, и он более четко может разглядеть ее. Она задумчиво смотрит на скатерть и хмурится. Она, кажется, погруженной в свои тревожные мысли и находящейся далеко от всего происходящего, поэтому ее взгляд лениво блуждает по комнате, пока ее поистине удивительные глаза — он никогда не видел ничего подобного раньше, — не натыкаются на его непоколебимый пристальный взгляд. И через неуловимо качающуюся черную ткань, он с силой выдыхает, его захватывает бездумный, непреодолимый призыв к охоте.
Обладать.
Владеть ею.
2
Лана была прикована и загипнотизирована вызывающими глазами незнакомца всего несколько секунд, которые показались вечностью. Когда позднее она прокручивала этот момент в голове, то вспомнила, что ее внимание привлек контраст его белой рубашки с загорелой шеей, но она могла поклясться, что даже воздух между ними поблескивал от напряжения. Странность была и в том, как все окружающие звуки — столовых приборов, голосов и смеха поблекли и ушли на задний план. Это было похоже, как если бы она случайно забрела в необыкновенный и удивительный мир, где не было вокруг никого, кроме нее, и этого чертовски привлекательного мужчины.