Его сын
Шрифт:
***
Пять челноков неслись по направлению к синей планете, матово сверкающей жемчужине, покоящейся в бархатных складках космоса. Кота смотрел на обзорный экран, погруженный в медитативное состояние. Грудь генерала медленно поднималась и опускалась, веки наполовину прикрывали глаза, тщательно выбритый подбородок упирался в повязанный вокруг шеи шарф - полосу тканной брони, седые волосы, коротко остриженные, вызывающе торчали вверх. Кота давно избавился от бородки и длинных волос, которые завязывал в узел на макушке, практически сразу же после того, как отбил нападение во время исполнения того самого приказа
Орден разрушен, Храм тоже не в лучшем состоянии. И он... осколок былого величия, враг, которого необходимо уничтожить. Он уходил с явной войны, став невольным участником тайной... о которой и не знал. Кто мог поверить в то, что ситхи живы? И не просто живы, а здравствуют и сидят на вершине, надменно смотря как те, кто веками уничтожал их предшественников, деградируют и превращаются из охотников в жертв?
Кота много думал потом о сложившейся ситуации. Вспоминал. Анализировал с помощью верной Лари... дождавшейся-таки его, невзирая ни на что. Чем больше он думал, тем больше возникало вопросов, тем сильнее генерал недоумевал. Как это стало возможно? Почему? Что стало причиной?
Йода и магистры годами ходили к Палпатину, как к себе домой. Сенатор, а затем и канцлер никогда не мариновал джедаев в приемной, никогда не отказывал в помощи, и никогда не вызывал никаких подозрений. Неужели никто не почуял? Ни глава Ордена, древний Йода, с его колоссальным опытом? Ни магистры, сильные и умелые? Ни стражи, охраняющие покой храма?
Наверное Палпатина очень веселила эта ситуация: джедаи на приеме у ситха. В качестве просителей... хорошо хоть, не с протянутой рукой! А потом он нанес удар и получил то, что жаждали все ситхи без исключения... Власть. Он вырвал ее из рук своих врагов и противников, крепко ухватил за самое средоточие и выпускать не собирается.
Кота смотрел, как меняется мир вокруг него, как перемены идут одна за другой, и понемногу менялся сам. Он встречал потом своих братьев и сестер по Ордену. Кто-то плюнул на все, окунувшись в мирскую жизнь, бывшую ранее под запретом. Кто-то бросился в другую крайность, приняв сторону победителя. Кто-то так и остался верен заветам объявленного вне закона Ордена. Он оставался нейтральным, не желая ввязываться в заранее обреченное на поражение противостояние, наивно думая, что так будет всегда.
Что ж, Сила опять показала, что планы разумных ей до одного места и учитывать их она не собирается. Случайная (или наоборот, закономерная) встреча с маленьким ребенком, походя разрушившим его иллюзии и предложившим выбор. Перемены. Опять и снова... Кота молчал, не зная, как реагировать и Сила вновь решила все по-своему. Он вновь меняет свою судьбу. Как в восемнадцать, когда он стал падаваном... Как в пятьдесят, когда он скинул с себя мантию джедая. Как сейчас, когда он готовится надеть мундир.
И вот они летят на Набу, ведь нет уверенности в том, что их будущий работодатель навестит Загобу, а лететь на Корускант... в это сосредоточие Тьмы... нет, ему его жизнь и психика пока дороги. Так что, он и весь его отряд направляются сюда, все его подчиненные поддержали своего командира, когда он поставил их перед выбором. Никто не отказался, никто не ушел на вольные хлеба. Это грело душу и наполняло теплом: такая преданность и вера в него.
Еще с полчаса - и они приземлятся. После чего он свяжется с мальчиком
Генерал обдумывал предстоящую ему операцию и прикидывал шансы на успех. Они были неплохими, и даже очень. Что не могло не радовать.
Лари нервно перебирала в пальцах четки из черной, тяжелой древесины. Бусины тихонько постукивали друг об друга, пальцы шевелились, катая гладкие шарики. Аналитик представляла варианты развития ситуаций и откидывала один за другим, прорабатывая опасные моменты. Жаль, что так мало информации... очень жаль. Лари не была одаренной, она не ощущала Силу, не могла видеть будущее или рушить препятствия взмахом руки. Однако, у нее был дар, за который очень многие отдали бы немало: аналитические способности. Она видела связи и закономерности, понимала, откуда берутся следствия и каковы могут быть предпосылки того или иного явления. Ее ум был логичен, четок и последователен.
Кота... Ее детская любовь, переросшая с течением времени в полное взаимопонимание. Когда-то она со слезами на глазах дергала молодого парня за тонкую косичку, свисающую с виска: джедаи не вступают в брак. Одновременно она радовалась: это шанс выжить и стать сильнее.
Шли годы, Лари вышла замуж, потом развелась, развила свои таланты до того уровня, когда они превращаются в твердый и стабильный источник дохода, следила за судьбой Рама, ведя переписку и изредка встречая его где-нибудь, наблюдая как порывистый юноша превращается в спокойного, невозмутимого воина, все больше раскрывающего свой потенциал. А потом началась война.
Чем больше она узнавала подробности происходящего, тем больше ей это не нравилось. Она видела странности, но не могла понять целей данной интриги, что не мешало ей дать теперь уже генералу пару советов. Советов, которые как оказалось, ему очень пригодились. А потом грянул гром. Приказ номер шестьдесят шесть. Она нервничала, не зная, жив ли ее друг, что с ним. Может лежит мертвый в какой-нибудь канаве, даже не похороненый... Когда Кота подал весть, она рыдала от облегчения, одновременно поднимая все свои связи, тряся должников и знакомых для создания нужных документов и всего прочего.
Удалось.
Она смотрела на него, раненого, потрепанного, но живого, и смеялась сквозь слезы, радуясь тому, что он жив... и не связан более чужими правилами. Невзирая ни на что, детская влюбленность так никуда и не делась. Теперь у нее был шанс исполнить свою мечту.
Однако, выяснилось, что это не так-то просто. То ли Кота так сильно пропитался джедайскими нравоучениями, то ли он от природы был одиночкой и законченным холостяком, но захомутать его Лари так и не смогла. Намеков мужчина совершенно не понимал. Или делал вид, что не понимал. Он окунулся в бытие успешного наемника и совершенно не спешил разобраться со сложившейся ситуацией. А теперь, словно мало ей переживаний, еще и вот это...