Его тайная дочь
Шрифт:
– А что в таких случаях делают с ненужными свидетелями?
– мерзко улыбается мужик.
Глава 55
За следующие сутки я перебрала в голове сотню вариантов дальнейшего развития событий.
Не мог Андрей бросить меня.
Не верю.
Всё мое существо противится такой правде. Возможно, это какая-то ошибка? Может, его человек предал его? Это дело рук конкурентов, Арины... кого угодно!
Долгое время я считала Андрей бесчувственным и равнодушным, не способным ни на любовь, ни на сострадание мужчиной. С тех пор прошло много времени.
За дверью
Смотрю на дверь. Что же ждет меня дальше?
Но дверь не отворяется. Следом я слышу голоса тюремщиков и прислушиваюсь. Разобрать смысл сложно, но очевидно, что они ссорятся. Кричат друг на друга, оскорбляют. Я сжимаюсь в комочек. Этого еще не хватало.
Если Андрей действительно посчитал, что я не стою усилий, то мне нужно как-то самой о себе позаботиться.
Правда, сделать это крайне сложно из-за общего состояния: меня постоянно тошнит и какая-то непривычная слабость. Да и запахи подвального помещения кажутся нестерпимыми. Самой себе поражаюсь — я родом из деревни, далеко не белоручка. Откуда такая вдруг столь сильная брезгливость?
Неужели несколько месяцев общения с Андреем так сильно изменили меня, превратив в городскую цацу?
Андрей Дымов... Андрюш, родной. Пожалуйста, спаси меня.
Я зажмуриваюсь. Андрюш, мне страшно. Очень сильно страшно. Неужели ты не слышишь? Неужели не чувствуешь?
Мы ведь были близки. Я люблю тебя. А ты? Ты тоже любишь! Может, убеждаешь себя в обратном? Боже...
Почему он отказался заплатить выкуп? Неужели я не стою этих денег. Закрываю лицо руками и качаю головой.
А потом вспоминаю один замечательный день с того времени, как Андрей находился на вилле. Рано утром я пекла блинчики на кухне, Таня сидела за столом рядом и детскими ножницами вырезала кружочки из бумаги. Мы делали поделку для папы. Таня просто обожает радовать отца! Его улыбка в тот момент, когда она дарит ему рисунки, непередаваемая! Столько восторга и счастья! Кажется, Андрей в жизни так не радовался.
Конечно, Танюша давно попала под обаяние своего неотразимого отца. А обо мне что скажешь... я ведь обычная девушка, мечтающая любить и быть любимой.
– Вот так вот, - произнес Андрей, заходя в кухню.
– Папа! Ты рано! Я еще не закончила подарок!
– смутилась Танюша.
– А мне кажется, сюрприз удался, - усмехнулся Дымов.
Что-то в его игривом тоне меня насторожило. Андрей поспешно подошел к Тане, а я перевернула блин и обернулась. А потом ахнула!
Оказывается, закончив с кружочками, Таня принялась за свои волосы! И отстригла себе челку. Криво, косо, коротко!
– Красиво?
– спросила она у Андрея.
– Таня, о боже!
– растерялась я, не зная, смеяться или плакать.
Дочка сжимала прядь длинных волос в руке. На голове же топорщился вверх целый неровный пучок!
Андрей сделал мне знак, что справится сам. А потом обратился к дочери:
– Очень красиво. Ты моя принцесса. Но давай договоримся, что в следующий раз, когда твоя душа затребует экспериментов, мы сходим в салон. Не подумай, я
Таня задумалась.
– Кажется, в салон придется идти прямо сейчас, - покачала я головой.
– Толко позавтракаем сначала. Доброе утро, Юлечка, - сказал он другим тоном, нежели только что общался с дочерью. Более глубоким.
Я немного смутилась и опустила глаза. Ночью для нас нет запретов. Днем же... я по-прежнему ужасно смущаюсь таких тем. Быть может дело в том, что Андрей всё еще женатый человек? А роль любовницы для меня невыносима.
Весь завтрак мы с Андреем переглядывались, любуясь на дочку с этой смешной прической. Я даже сфотографировала малышку на память. Вырастет — покажу.
Потом пошли в салон, где ей обстригли короткую, но более-менее ровную челку.
Эта фотография и сейчас на моем телефоне, правда, мобильный забрали. Я не успела ее сбросить на жесткий диск. Неужели она пропадет также, как и я?
Неужели Андрей всё это забыл?
Очередной приступ тошноты оказывается особенно изматывающим. Я борюсь с ним, и вновь думаю о дочке. Эти мысли успокаивают, помогают отвлечься.
Я вспоминаю Танюшу совсем крошкой. Как кормила ее грудью и часами лежала рядом и гладила животик во время первых беспокойных недель. Вспоминаю роды...
А затем вздрагиваю. В последний и последний раз меня также сильно тошнило, когда я была беременной Таней!
Судорожно считаю срок. На отдыхе мой цикл сдвинулся, так бывает, и я не стала придавать значения.
Пульс вновь частит. Я прижимаю ладонь к животу, будто в порыве защитить своего ребенка.
Неужели я снова беременна? В прошлый раз Андрей не знал об этом. Неужели не узнает и в этот раз?
Новый шум за дверью заставляет напрячься.
Я смотрю на дверь, и сжимаю ладони в беззвучной молитве.
Глава 56.
***
Я понятия не имею на что способны мои похитители. Вдруг они перебрали с алкоголем? Слетели с катушек? Вломятся ко мне в комнату и начнут приставать? От страха немеют конечности и знобит тело. Я не переживу, если ко мне прикоснётся чужой мужчина. Если посмеет заклеймить собой. Я буду драться до последнего. Пока есть силы. Несмотря на то, что Андрей оставил меня здесь и не желает платить деньги похитителям, я буду верной ему.
Звуки за дверью громкие и глухие. Я сильнее вжимаюсь в угол и начинаю вспоминать молитву, которой учила меня в детстве бабушка. Помню, как когда-то отдыхала с бабулей в деревне. Мне было семь или восемь… точно не помню. Я осталась одна. Начался сильный ветер, дождь и гроза. Ветки деревьев стучали по крыше, создавая совершенно жутки и пугающий звук. Вдалеке слышался мощный раскат грома. Я дрожала от страха и плакала сидя у себя в комнате. Бабушка застала меня в таком состоянии, когда вернулась из магазина. Она присела рядышком на край кровати и, погладив меня по голове, сказала, что когда очень-очень страшно, то спасает вера. Я молча внимала её словам и как губка впитывала каждое слово чудодейственной молитвы. Удивительно, но после неё непогода закончилась. Я тогда посчитала это настоящим чудом.