Его упрямая студентка
Шрифт:
Что-то вертелось на её языке, наверно, гневный, с привкусом досады, монолог, но студентка продолжала смотреть на меня и кусать нижнюю губу.
Шуршание слева нас отвлекло. Приблизилась Виктория и, натянув обаятельную улыбку, сообщила:
— Я готова ехать, Марат Ильясович.
Она всегда могла подобрать хорошие формулировки, даже когда я был суров, девушка не выказывала претензий. И вот сейчас, она ждала меня у входа терпеливо, а напоминая о времени, ничем не выдала мою задержку.
Это мне понравилось в Виктории изначально.
Вернув ей улыбку, я кивнул.
— До завтра, Лилия Николаевна, — обернувшись, сказал девчонке.
Замешательство, отразившееся на её лице, было куда слабее, чем боль, которая мерцала в глазах студентки.
— Надо продолжить веселье! — объявил Тимофей ребятам, когда мы вышли из университета. — И я не про чай с преподами, шутники. Давайте завалимся в клуб?
Многие поддержали идею и стали решать, куда поехать.
— Тим, — я сжала его ладонь, — не уверена, что хочу в клуб.
Парень остановился и по-свойски притянул меня за талию. Я обняла его за грудь, подняв голову вверх. Глаза Тимофея были серые, как хмурое небо в октябре. Однако сам он никогда не был грустным. В нём таилась искра и легкость, Тима не волновали трудности, поэтому я редко видела его лицо, искаженное беспокойством. Он был моим якорем в огромном и бушующем океане.
— Кто мне жаловался на учебу? — парень игриво коснулся моего подбородка. — Разве тебе не хочется расслабиться?
— Да, но как-то нет настроения.
— Куда пропало? Полчаса назад ты была радостной. Что случилось? — шепнул он на ухо.
— Ничего такого.
А может я солгала? Ведь чувствовала себя прекрасно до и после выступления, а затем пообщалась с Рахмановым, и веселье сдуло ветром.
Я поступила до невозможности опрометчиво, решив помучить его взглядом со сцены. Мечтала задеть или смутить. Казалось, что всё получилось.
«Но вы юны для таких игр» — в голове крутились слова Марата Ильясовича, вызывая жуткий стыд.
Тимофей поцеловал меня в нос и вернул из раздумий:
— Давай мы немного побудем в клубе, а если тебе не понравится, то сразу уедем?
Я согласилась, не желая оставаться в одиночестве.
В заведении играла современная и энергичная музыка. Разноцветные лазеры двигались в такт звуков и пробегали по нашим телам, будто сканируя. Я потягивала апельсиновый фреш, обсуждала с Аней и остальными девчонками университетские сплетни. Тим сидел рядом, ведя диалог с парнями о машинах.
— Вы заметили, как наша Вика смотрит на Марата Ильясовича? — захихикала одна из студенток. — Глазки такие влюблённые, а слова о нём только восторженные…
— Да брось! — отмахнулась моя подруга Аня.
— Я вам отвечаю — они вместе! — с рвением продолжила девушка. — Если это неправда, то объясните две вещи. Первое — как так получилось, что Рахманов взял её в свои помощницы?
В моей груди кольнуло чем-то острым. Боль расползалась тянущим чувством зависти и обиды. Я заметила его взгляд на Викторию: столь ласковый и благодарный, а меня одарил жестоким и холодным.
— Слушай, а это правда странно! — выпалила Аня, перекрикивая музыку. — Неужели он и Вика…
— Она не дура, чтобы упустить хороший шанс. Не стану лгать, я бы поступила также. Жаль, на нас он не обращает внимание. Разве что Бейби его постоянно раздражает.
Девушки одновременно посмотрели на меня и расхохотались.
— Как смешно, — сощурилась я от горечи во рту. — Обсуждать больше нечего?
— Так мы говорим о важных делах. О нашем будущем. Если с Маратом Ильясовичем можно договориться иначе, — она шаловливо подмигнула, — то зачем отказывать такому восхитительному мужчине!
— Злой только, но красивый, — прощебетала Аня. — Думаю, что в постели он командует.
— О-о-о, да! — томно согласилась девушка. — Вот, представьте: аудитория, никого нет, свет приглушен. «Марат Ильясович, я хочу сдать работу по видам туризма!». А он подходит и властно говорит: «Ты сдашь её только на моих коленях. Опускайся, наивная студентка!».
Кто-то интригующе ахнул, другие растянулись в улыбке, третьи отмахнулись из-за нелепости мечтаний.
Я же ощутила, как внизу живота приятно заныло. Черт!
— Далее он хватает за волосы и…
— Прекрати! — вспыхнула я. — Ты что, умом тронулась?! — сложив руки на груди, повернулась в сторону.
— Откуда занудство, Бейби? — визгливым тоном задала вопрос она. — Или ты… сама запала на Рахманова?
Достаточно.
Я поднялась на ноги и, окинув их презрительным взором, схватила ладонь Тимофея и потащила его на танцпол. Он был не против и пылко взял инициативу.
Мы не особо умели правильно двигаться, да и разве нужно это? Беспощадно отдались во власть зажигательной музыки и друг другу. Парень смотрел на меня восхищённым взглядом, от которого я чувствовала себя особенной и желанной.
— Я люблю тебя! — ликующе объявил он, заставляя танцующих рядом повернуться к нам.
— Что ты делаешь? — с улыбкой произнесла я, вовсе не сердясь. — Ты смущаешь меня.
Тим в миг оказался вплотную и прошептал:
— А я обожаю, когда ты теряешь самообладание. Невинная и сладкая.
Как по его желанию меня охватили горячие мурашки, и я судорожно выдохнула.
Поддавшись вперёд, он наклонился и впился в мои губы. Я закрыла глаза и поплыла от захватывающих чувств. Он был первым, с кем я испытывала подобное. Другие парни, кто хотел встречаться, были скучными и видели во мне собеседника, а не девушку.