Его упрямая студентка
Шрифт:
Я шагнула к нему.
— Почему ты такой странный? Это всё безумно приятно, но ты поменялся, словно мы год не виделись. У тебя нет температуры?
Вытянув пальцы, я прощупала его лоб. Он был теплым.
Он усмехнулся и пригласил меня к столу. По-джентльменски отодвинул стул, а затем схватил бутылку и открыл её.
— Со мной всё в порядке, — он разлил вино по бокалам и сел напротив меня. — Я должен стать взрослым и нести ответственность.
— Это слова твоей мамы.
— Бейби, это гимн моих родителей! Так,
Некоторое время мы кушали блюда, заказанные из ресторана, и обсуждали университетские новости. Распивать почти с бывшим парнем идея бредовая, но мне хотелось отдохнуть и узнать о «новом» Тимофее.
— Я стану депутатом, как хочет отец. Это решено, — он расположился удобнее и внимательно посмотрел на меня.
— Значит, твоя жизнь определена, цели поставлены, и рядом будет тот, кто поможет. Это же хорошо? — я крутила в руках бокал, отвечая ему взглядом.
Он закатил глаза.
— По правде, я не знаю. Отец этого хочет, а я… не знаю, Бейби.
— То есть ты взялся за голову, хотя я никогда не считала тебя глупым, — старалась говорить серьёзно, однако не удержалась и рассмеялась. Он подхватил веселье. — Я лишь констатирую факты! Итак, ты решил быть ответственным, чтобы стать местным депутатом и вешать лапшу на уши избирателям, как ты обустроишь наш район…
— Да, конечно, зай! А потом возьму деньги на садик, выставлю три лавочки и на оставшиеся полечу на Мальдивы!
— Ну, офигенный план, — я всё ещё смеялась.
— Хреновый! Я таким не буду, — фыркнул он. — Только честность перед людьми!
Я пригрозила пальчиком.
— В начале все так говорят.
— А я не все, — Тимофей резко встал и приблизился. — Не ты ли говорила, какой я крутой и особенный?
— Говорила, — шепнула я и задержала взгляд на его красных щеках от выпитого алкоголя.
— Потанцуй со мной. Чего мы сидим, как будто нам по сто лет? — парень вытянул руку.
Я колебалась, думала, нужно ли это. Сегодня он был тем, о ком я мечтала долгие месяцы. Так хотелось продлить это волшебство, ощутить себя в его трепетном внимании.
«Ещё чуть-чуть. А потом уйдешь» — сказал внутренний голос.
Моя ладонь коснулась его. На телевизоре был включен музыкальный канал. Заиграла грустная песня о любви. Тимофей начал движение, и я последовала за ним. Его светлые глаза тянули и манили, как в день, когда мы познакомились.
А ведь у нас была такая глупая и романтичная история. Её можно всем рассказывать и вдохновлять, а не стыдиться, как у нас с Рахмановым…
Слова из песни подогревали раздрай в душе:
'Я думал, что ты останешься до конца моей жизни.
Ты будешь моим днем и каждой моей ночью.
Осветишь небо, когда все звезды перестанут сиять,
Ты и я'.
Он вдруг опустился вниз и потянул меня. Мы сели на пушистый ковер. У Тимофея было лицо человека, который осознал, чего лишился,
— Не хочу, чтобы вечер заканчивался, — он прижался к моей груди и сцепил руки за спиной. — Почему я всё испортил?
Моя ладонь коснулась его волос, и я начала поглаживать его. Так больно принимать, что расставание — это навсегда. Начинаешь тосковать о тех мгновениях, когда всё было хорошо.
'Я думал, мы будем вместе до конца времен,
Но мы сдались перед финишной чертой.
Мы сказали все, но так и не попрощались.
Ты и я, ты и я, ты и я.
Можем ли мы просто вернуться назад?' *
Он винил себя, думал, что сделал недостаточно. Хотя парень сразу предупредил о своих потребностях. Как ни крути, Тим всегда говорил правду.
А вот я… Обманывала его с работой. Целовалась с другим. Так может, это я всё испортила?
— Не уходи, зай, — он шептал куда-то в моё сердце. — Я всё исправлю. Мы успеем расстаться, если ничего не получится. Будешь жаловаться подружкам, какой я мудак, и зря ты осталась. Но мы точно поймём, что не подходим друг другу, — он разомкнул объятия и коснулся своим лбом моего. — А если всё получится, то расскажешь им, что иногда нужно давать второй шанс, чтобы не упустить своего человека.
Моё сердце разрывалось, эмоции захлестывали.
— Дело во мне, Тим, а не в тебе, — еле слышно ответила я.
— Пусть так. Но ты же помнишь наши свидания, планы и желания? Разве всё было плохо?
— Нет, — выдохнула я, ощущая, как его мольба ломала мою решимость.
— Тогда не будь палачом, не убивай меня. Я постараюсь ради нас обоих. Сделаю тебя счастливой. Либо уйду, как ты хочешь. Разрушить легко, а вот построить… Ты же понимаешь, зай? Позволь доказать, что я достоин тебя, что наши чувства ещё не закончились.
Он привез меня в общежитие, как только я попросила. Не уговаривал остаться с ночевой и даже не поцеловал в губы. Я сказала, что мне нужно время подумать. Тимофей засветился изнутри, словно я действительно была его звездой.
Мы вышли из автомобиля и направились к крыльцу.
— Я зайду за тобой завтра.
— Ты же не встаёшь рано, а мне к первой паре, — с сомнением ответила я.
— Ради тебя — приду. Ты выходишь в семь тридцать? Я буду ждать здесь. Окей?
— Окей, — в его манере произнесла я, дразня.
— Ну всё, беги. Кутайся в одеялко и спи сладко.
Мы посмеялись, чуть ли не перебудив всех вокруг.
— Я хочу кое о чем спросить, — вылетели слова против моей воли.
Тут же отвернулась и начала подниматься по лестнице.
— Но это подождёт. Доброй ночи, Тим.
Он проскочил сразу несколько ступенек и оказался выше.
— Давай, не бойся. Скажи.
Как не бояться, когда… он, Рахманов, заставил меня сомневаться в том, что я считала нормальным.