Его всё
Шрифт:
– Ну, это не так уж и плохо, - говорю я, улыбаясь.
– Эйвери, - говорит Тина.
– Почему ты так чертовски оптимистична? Ты попала в аварию и чуть не погибла.
– Но я жива, - говорю я, сжимая её руку.
Эмоции зашкаливают, и я начинаю плакать. Тина тоже плачет вместе со мной.
Доктор показывает мне фотографии с места аварии и то, что я выжила и почти невредима - чудо.
На следующий день Мария и дети приходят в больницу с цветами и воздушными шарами. Я радуюсь букетам и шарам, хотя всегда говорила Марии, что это пустая трата денег. Дети сделали мне открытки, и я так благодарна им за это.
Я чувствую себя нужной им. Я думаю, что они любят меня. У них хорошая семья и в душе я надеюсь, что у меня когда-нибудь будет такая. Даже ещё лучше.
Спустя несколько дней меня отпустили из больницы, и я возвращаюсь к работе няни.
Голова ещё немного болит, но это не страшно. Нестрашно даже то, что я забыла несколько часов из своей жизни. Всё могло быть гораздо хуже.
У меня есть работа и люди, которые присматривают за мной. Сестра и моя работодательница, которая стала немного мягче со мной.
Итак, моя жизнь возвращается в норму.
По прошествии месяца я так ничего и не вспомнила.
За исключением того, что я скучаю по одной вещи.
Одной очень важной вещи.
Моего месячного цикла.
Его нет.
А потом проходит ещё месяц, и я скучаю по нему во второй раз.
Я рассказываю об этом сестре.
– Не волнуйся, - говорит она.
– Это всё из-за стресса. У тебя были регулярные циклы всю жизнь, Эйвери. Но подумай о том, сколько стресса ты испытала за последние несколько месяцев после автокатастрофы. Я думаю в этом и есть вся причина.
И это так. В этом есть смысл. У меня было много стресса.
Потом моя грудь разбухает, и я уверенна, что скоро мой цикл возобновится. Но нет.
Однажды утром я начинаю менять подгузник и меня сильно тошнит. Что за ерунда, я делала это множество раз.
А ещё я уставала. Очень сильно уставала. Мне было очень тяжело просыпаться по утрам.
Потом я скучаю по третьему периоду.
Запутавшись со всем этим, я иду к доктору.
Мне нужно, чтобы он подтвердил, что такие вещи случаются после такой травмы.
Но только его слова меня совсем не успокаивают. Они вгоняют меня в полнейший ступор.
– Эйвери, - начинает говорить доктор Мэннинг. Он семейный доктор, которого я знала всю жизнь. Ему как минимум семьдесят.
– Анализ крови показывает, что ты беременна. Получается у тебя три месяца беременности.
– Что?
– Смеюсь я вслух, потому что это нелепо.
– Это невозможно. У меня никогда не было секса. Я девственница. Ну если только я не Дева Мария.
Я улыбаюсь, даже не воспринимая его слова всерьёз.
– Это не недоразумение, Эйвери. Почему бы тебе не прилечь на кушетку, и тогда я смог бы показать это тебе.
Пока моя спина не оказывается на кушетке и холодное желе для аппарата ультразвука не касается моего живота, я думала, что это полный бред. Сейчас же я понимаю, что доктор серьёзен.
Он прижимает палочку к моему животу, и в комнате раздаются отголоски сердцебиения ребёнка.
Я перестаю смеяться.
Я просто... В смысле, я никогда... Но что я скажу? Я не знаю, как это произошло ... но это, конечно, произошло.
Я беременна маленьким человечком.
Но я никогда не занималась сексом всю свою жизнь.
Мне назначили ещё один приём, видя, что я озадачена и слишком подавлена от такой новости.
Выйдя из приёмной доктора, я села в машину, но мои руки настолько дрожат, что в таком состоянии я точно далеко не уеду.
Достав телефон, я звоню сестре.
– Тина, - говорю я, мои глаза наполняются слезами и страх расползается в груди.
– Тина, я беременна…
Громкий вздох сестры хорошо слышно даже в трубку.
Я объясняю ей, что только что произошло в кабинете врача. Какой срок мне поставили.
Я должна стать матерью через семь месяцев.
Как это возможно?
– О, Боже, Эйвери, - говорит Тина. Она также ошеломлена, как и я.
Мы пытаемся выяснить, что же произошло, но есть только одно объяснение.
Только один ответ.
– В ту ночь, когда ты потеряла память, Эйвери... У тебя была одна ночь?
Я качаю головой.
– Я бы никогда не переспала с незнакомцем после того, как так долго ждала секса, - отвечаю я ей.
– Я не могу даже представить, что случилось.
Но потом я замолкаю.
Дело в том, что я беременна.
Дело в том, что мне не хватает четырнадцати часов памяти.
Эти четырнадцать часов и есть ключ к разгадке.
– Как это возможно?
– плачу я.
Через громкую связь я слышу, как моя сестра грустно вздыхает.
– Ты правда не помнишь?
– Что, неужели ты думаешь, что я выдумываю? Притворяюсь, что не помню, как потеряла девственность? Зачем мне это делать?
– Прости, прости, - говорит Тина.
– Иногда люди чувствуют себя неловко говоря о некоторых плохих вещах. Может быть тебя изнасиловали?
Нет, не может быть.
– Я не знаю, Тина. Правда не знаю. Я не знаю, случилось ли что-то плохое. Я не знаю, случилось ли что-то хорошее. Я вообще ничего не знаю, Тина. Я не помню. У меня будет ребёнок, а я не помню, когда занималась сексом.
Глава 7
Лиам
Каждую неделю в четверг я хожу в устричный бар.
Может быть, кто-то считает, что это жалко, но это совсем не так. Это самое чистое, самое честное, что я могу сделать. Ждать в нём свою Лолиту.