Его выбор
Шрифт:
Катрин чувствовала, как напрягается его тело, как вжимается в нее твердая мужская плоть. Внизу живота у нее сладко заныло. Женщина прерывисто вздохнула, жадно глотая воздух, переполненная неистовым желанием близости, и зажмурилась.
Ей мало только поцелуев, мало только объятий… Она терлась о его грудь, словно хотела проникнуть в него, раствориться, слиться с его телом. Руки Джефа скользнули ниже талии, прижали ее ближе к пульсирующему источнику его вожделения.
Он отпустил ее губы, чтобы перевести дыхание. Разгоряченная страстью женщина открыла глаза – светлые, горячие, как расплавленный янтарь, пылающие от нетерпения. В
Она глядела в его глаза и видела, что и он сейчас всем сердцем понимает ее, читает мысли и радуется ее страсти, желанию быть с ним. Даже разожми он объятия, связь между ними все равно останется нерушимой – прочная, извечная, данная от природы. Пути назад нет. Впервые они поняли, как много значат друг для друга.
Джеф расстегнул пуговицу на ее блузке.
– Сними сначала свою рубашку, я хочу прикасаться к тебе, – прошептала она.
Джеф засмеялся. Это был смех счастья. Сердце ее переполнилось любовью и забилось быстрее. Кончиками пальцев, еле касаясь, женщина провела по его шее, по широким плечам, по сильным мускулистым рукам. Господи, как он великолепно сложен… Ее мужчина, ее возлюбленный! Об этом думалось со странным, глубоким удовлетворением. Только теперь стало понятно, что это такое – главный инстинкт, соединяющий мужчину и женщину.
Джеф снял с нее блузку, расстегнул лифчик, восхищенный и завороженный ее чувственной женственностью, ладонями коснулся груди. Соски напряглись и затвердели. Мужчина глубоко вздохнул и поднял глаза. В них было столько нежности, что у Катрин перехватило дыхание.
– Никогда и ни с кем я не чувствовал такого, – тихо сказал он, наклонился и поцеловал ее грудь. Женщина замерла. Его губы дарили ей невыразимое наслаждение, и в глубине ее лона словно открывался сильный и чистый источник любви. Прижимая к себе его голову, Катрин страстно желала лишь одного – пусть чудо никогда не кончится.
Но он выскользнул из ее рук, наклонился ниже, поцеловал живот, освободил ее от остатков одежды. Она растворялась в наслаждении, его теплые губы и язык касались ее обнаженного тела, нежные руки скользили по бедрам…
Но вот он поднялся, и женщина потянулась к нему. Ее руки торопились обнажить мужское тело. Губы спешили за руками. Только бы он понял, как она ценит и любит его, как он дорог ей… Она освободила Джефа от одежды, его тело вздрагивало от ее прикосновений.
Он повторял ее имя, и она радовалась, что нужна ему, что может подарить человеку наслаждение. Женские пальцы пробежали по могучим мускулам мужских бедер, ощущая, как они напрягаются.
Джеф подхватил ее на руки, прижал к себе, отнес на кровать, покрывая поцелуями. Откинув одеяло, положил на гладкие, прохладные простыни и наклонился над ней. Неожиданно что-то остановило его. Ах, это… Ясно, он вспомнил о мерах предосторожности.
– Катрин…
– Забудь обо всем, Джеф, – сказала женщина, стремясь завершить прелюдию, чтобы соединиться с ним навсегда – плоть с плотью, жизнь с жизнью.
– Хорошо… – выдохнул он, принимая невысказанные доводы, теряя контроль над собой, сгорая в пламени первобытного желания обладать.
Он вошел глубоко
Катрин слышала неразборчивую речь, чувствовала бешеное напряжение мужской плоти, пульсирующей внутри нее и разливающей волны жара, которые смешивались с ее собственным жаром, приближая миг сладостного завершения. Руки любимого обнимали ее, прижимали к себе. Ослепленный страстью, Джеф ласкал ее, целовал, завоевывая прелестное тело, словно приветствуя благословенное знание: теперь эта женщина принадлежит ему – вся целиком. А он принадлежит ей…
Катрин отдыхала в его объятиях, наслаждаясь живым, спокойным теплом их близости. Как это прекрасно – ощущать свою предназначенность друг другу, чувствовать правильность принятого решения: отбросить прошлое и принять будущее, тесно связанное с Джефом. С этим человеком все будет хорошо.
Разговаривать ей не хотелось. Вокруг царила прекрасная, мирная тишина, гармония, которую невозможно выразить словами. Женщина чуть шевельнулась, чтобы высвободить ногу. Джеф тут же отреагировал и стал устраивать ее поудобнее – подложил под голову подушки, укрыл одеялом.
Он смотрел на любимую с нежностью. Та улыбнулась в ответ и провела ладонью по его щеке. Интересно, как действуют на него ее прикосновения? Так же сильны его чувства, как и ее?
– Скажи мне, что ты сейчас чувствуешь? – спросила она.
– Я счастлив. – Широкая улыбка подтвердила сказанное. – Мне хочется петь от счастья.
Легкий смех удовлетворения был отзывом на эти слова.
– Ну так и пой, дорогой. Мы заслужили право делать все, что захотим.
– И чего же тебе хочется?
Как это похоже на него – в первую очередь думает о ней, о ее желаниях. Катрин задумалась на минутку: что бы такое сделать для его удовольствия?
– Давай выпьем шампанского. Мы должные кое-что отпраздновать.
– Замечательно! Наши желания совпадают.
– Только не вставай. Я сама все приготовлю. Мы выпьем в постели. – И, лукаво взглянув на него, добавила: – Мне нравится эта кровать. Особенно когда мы в ней вместе.
Джеф засмеялся. Господи, человек так откровенно счастлив!
Катрин сбросила с себя одеяло и направилась к столику. Мужчина провожал ее восхищенным взглядом, как бы ощупывая каждый изгиб ее тела. Оказалось, ощущать подобный взгляд на себе очень приятно. Как приятно наслаждаться своей властью над этим красивым человеком! Какое счастье – быть желанной! И то, что обнаженной она чувствовала себя так свободно, означало высшую степень доверия к нему. Упоительное, совершенно новое, неведомое прежде наслаждение…
Она принесла ведерко со льдом и поставила на кровать рядом с Джефом. Он лежал, опираясь на локоть. А лицо – сплошная улыбка восхищения. Глаза сияют от счастья.
– Займись-ка пробкой, – приказала ему Катрин.
– Не справлюсь – я не могу отвести от тебя глаз.
Тут возражать не стоит. Катрин отправилась за бокалами, чувствуя, что мужчина с откровенным удовольствием оглядывает ее грудь, ноги, бедра. К черту обед! Шампанское, виноград и клубника – это великолепно!
Женщина поставила бокалы на тумбочку около кровати и вернулась за вазой с фруктами.