Егор. Биографический роман. Книжка для смышленых людей от десяти до шестнадцати лет
Шрифт:
…Да, знаменитые американские морские пехотинцы, танковые и другие дивизии готовились к боевым действиям.
Советскому Союзу предъявлен ультиматум – безотлагательно удалить советские ракеты с территории острова.
Хрущев закусил удила, и правительство СССР оповестило мир, что «нанесет самый мощный ответный удар». Были приведены в повышенную боевую готовность все вооруженные силы Советского Союза. И в первую очередь – ракетные войска стратегического назначения.
Мировая война, а точнее – война на уничтожение всего мира – встала на пороге.
Совершив свою авантюру, Хрущев был вынужден теперь напряженно размышлять над тем, как же из нее выходить.
27 октября наступила «черная суббота» кубинского (или, как его обычно называют у нас в стране, Карибского) кризиса. Был сбит американский самолет-разведчик, летчик погиб. Над Кубой дважды в сутки проносились – с целью устрашения – американские эскадрильи.
А Кеннеди и Хрущев – в данный момент вершители судеб мира – вели неустанные переговоры.
28 октября советское правительство согласилось с требованием президента США – в обмен на заверение в соблюдении территориальной неприкосновенности острова, а также – в конфиденциальном порядке – в выводе американских ракет с территории Турции и Италии.
Второго ноября президент Кеннеди объявил американскому народу, что СССР демонтировал свои ракеты на Кубе.
С пятого по девятое ноября ракеты с Кубы были вывезены. И отправились в долгое обратное плавание через Атлантику…
21 ноября США отменили морскую блокаду.
12 декабря 1962 года завершился вывод советских войск и вооружения с Кубы.
…Конечно, в сознании маленького Егорки, как впоследствии и в памяти взрослого Егора Тимуровича, эти события неясны, спутаны, размыты. Тридцать с лишним лет спустя он помнит батарею рядом с бассейном. Помнит, что здание, где живут «дипломаты и специалисты из Восточной Европы, периодически обстреливают. Наша батарея стреляет в ответ…»
То есть игра в солдатики оживает на глазах – превращается в настоящую войну. Какой шестилетний мальчик не мечтает об этом? «Из окна виден лозунг в желтом неоне: “Родина – или смерть!” и в голубом: “Мы победим!”… Прямо по траверсу – всегда американский разведывательный корабль…»
В доме Тимура Гайдара – морского офицера, сотрудника военного отдела «Правды», участника боев в Плайя-Хирон – постоянно толкутся советские военные из группы войск, переброшенных на Кубу.
«Они иногда берут меня с собой в казармы, дают лазить по танкам и бронетранспортерам. У нас дома в гостях Рауль Кастро, Эрнесто Че Гевара. Отец ездит с Че Геварой стрелять по мишеням из пистолета» (Е. Гайдар, 1996).
…Впоследствии сугубо штатский облик Егора Гайдара будет многих обманывать и давать пищу клевете недоброжелателей. На самом деле люди армии с раннего детства – его привычная среда. И впоследствии проблемы армии всегда были ему, сыну отважного офицера, понятны и близки.
11. Фидель Кастро и его Остров Свободы
…Через много-много лет взрослый Егор Гайдар объяснял на радиостанции «Эхо Москвы» всем, кто привык считать Фиделя Кастро убежденным коммунистом, то самое, что стремился объяснять людям всю свою недолгую жизнь. А именно – что в общественной жизни все обстоит много-много сложней, чем им кажется. И одна из этих сложностей такова:
– Фидель не был коммунистом. Он по своей природе антиамериканист. Его интересует не успех коммунистической идеи в мире, его интересует нанесение максимально возможного ущерба США. Когда и для того, чтобы это сделать, надо было заключить тесный союз с Москвой, он стал коммунистом.
Рассказывая, Гайдар открывал слушателям глаза на трагедию этого человека.
…В начале своей деятельности Кастро старался по возможности сузить американское влияние в Латинской Америке. Американская империя действительно медленно демонтировалась. На Кубе уже 25 лет правил Батиста (режим которого Егор Гайдар называет «более чем отвратительным»), которого так или иначе поддерживали США (наверно, понимая, что может быть и хуже).
И вот Кастро, «с его харизмой, бесконечной храбростью», замечательным умением командовать войсками, будучи выслан в Мексику, снаряжает там экспедицию из 82 человек. Они высаживаются на Кубе. Против них – 40-тысячная армия Батисты, которую Егор Гайдар называет кровавой, готовой к массовым убийствам «всех, кто подозревается в сочувствии повстанцам». При таком соотношении сил через два с половиной года Кастро вступает в Гавану. И оказывается первым человеком, который способен противостоять американцам в Латинской Америке.
И что дальше? «…Он остается после этого президентом, в общем-то, маленького острова. А он себя не мыслит никогда в этих категориях. Он, по меньшей мере, Боливар, латиноамериканский Ленин – это для него важно. Что ему это президентство на Кубе?»
…Тут придется все-таки сказать два слова про Боливара, весьма кстати упомянутого Егором Гайдаром.
Кто вспомнит из «Евгения Онегина»?
…Надев широкий боливар,Онегин едет на бульварИ там гуляет на просторе…Симон Боливар родился в Южной Америке, в Венесуэле, а юность провел в Европе, в первые десятилетия после Великой Французской революции – и именно под ее впечатлением дал клятву посвятить жизнь освобождению Южной Америки от испанцев и португальцев, то есть сделать ее независимой. И это ему в немалой степени удалось. Его повстанческая армия принесла на своих штыках независимость Венесуэле (и народ дал ему именование Освободителя) и еще нескольким большим территориям, которые, получив таковую, образовали новые государства – Колумбию, Эквадор. В 1818 году Боливар собрал в Венесуэле конгресс, который провозгласил равенство всех граждан бывших испанских колоний, независимо от цвета кожи и вообще этнической принадлежности. А там каких только оттенков кожи и смешения этносов не было! Так что это решение – которому народ Южной Америки дальше, представьте себе, в основном следовал, – стало поистине эпохальным. А когда Боливар освободил Перу, то на территории Верхнего Перу образовалась республика, и в честь Освободителя ее назвали Боливией…
Но главная цель Боливара – объединение всех южноамериканских государств – оказалась утопичной. На его глазах появилось много желающих возглавить маленькие отдельные государства. И потом в течение всего XIX века шли беспрерывные войны между ставшими независимыми латиноамериканскими странами. А Боливар, умерший в 1830 году, остался в истории русского костюма – жесткий цилиндр с широкими полями (вот почему «надев широкий боливар…»), особенно модный в начале 20-х годов XIX века, получил название боливар…