Эхо Карфагена
Шрифт:
Сергей сел прямо на землю. Кирилл как башня стоял рядом. Двухметровый охранник и его вдруг совсем ставшим маленьким объект. Сергей продолжил разговор
– Аня, как так? – сказал Сергей и сам удивился ноткам претензии в голосе. Претензии кому? Смерти? Пришла не вовремя?
– Ну ты помнишь, мы же думали у него стресс после смерти матери. Надавали ему всяких успокоительных. Я его к врачу неврологу возила. Знакомые посоветовали. Ну как бывает обычно, ты понимаешь. И вроде все нормально было неделю. А потом он как с ума сошел. Есть перестал, а потом аппетит бешеный стал, потом опять не ел.
– Что
Потом вот также Сергею неожиданно позвонил Алексей и сказал, что у него умерла мама и он будет в городе какое-то время, пока не уладит дела с наследством. Говорил, что живет где-то в Австрии, успешно играет на бирже. И тут в Москве задерживаться не намерен. Но его планам не суждено было сбыться. Алексей просто сказал, что в Москве у него не осталось никаких знакомых, кроме него и Анны. Он позвонил Ане, она дала телефон Сергея. Все.
Двадцать лет они не виделись. И тут он решил позвонить.
– Да не хотела тебя отвлекать. Мы с ним не виделись давно. Я сама думала, что быстро все решу. В общем определили его в психоневрологический диспансер. А там как-то пробили его по базе. В общем, у него СПИД оказался. Он знал, оказывается. И даже от лечения отказался
– Сука! Что же он нам не сказал. Ты же ему сиделку нанимала, когда он после успокаивающих неделю как в тумане был. Он там не заразил никого? Думали у него проблемы с желудком. Он же блевать стал по нескольку раз в день тогда.
– Не знаю, Сереж. Вряд ли. Контакта с кровью его не было. Из диспансера его сразу выписали. Он сказал, что лечиться не хочет. Не видит смысла в такой жизни. Хотя мне сказали, что современные способы лечения могут существенно продлить жизнь.
– У него же такие перспективы были! Откуда он СПИД подцепил то?
– Не знаю, но жизнь у него была на полную катушку. На вечеринки на Ибицу летал как к себе домой. Да и слух был, что он ориентации этой самой, модной, был.
То, что Алексей был геем, для Сергея новостью не было. Даже дураку было понятно. Сергей считал, что гей- не гей, но главное какой человек сам. Такую смерть, не пожелаешь никому.
Аня продолжила:
– В общем все потом как то быстро закрутилось. На нервную систему все как-то проявилось. Он как сумасшедший стал. Иногда даже плохо понимал где он. С того раза как ты ему звонил и домой еду привозил, потом в течение месяца все случилось. Он резко слег, перестал есть. Последнюю неделю он сам глотать не мог. Просто лежал и смотрел. Огромная проблема с сиделками была. Боялись диагноза. В общем- жуть.
Такое ощущение, что Смерть показывала свои грани Сергею. Чтобы он лучше научился ценить жизнь. В течение пяти лет столько друзей умерло. Отец, дед.
Кирилл явно был не в своей тарелке, присутствуя при разговоре. Он тронул Сергея за плечо: я на обочину отойду.
Сергей кивнул благодарно и спросил в рубку
– Помощь нужна с похоронами?
– Да нет. Я его родных наконец нашла. Брат двоюродный и тетя. Пока Алексей умирал, от них никакой помощи. Брат вообще буддист. Я ему, когда сказала, что Алексей умирает, он меня спросил, я что не понимаю, что мы все умрем.
Сергей невольно поморщился. В словах Юли «буддист» звучало как матерное слово. Именно поэтому он особо не афишировал, что сам симпатизировал буддизму. Особенно одному из его направлении- Дзогчен. Даже ездил на пару семинаров, чем вызвал переполох у охраны.
– В общем, из родных будут только они, – Аня продолжила. – Похороны послезавтра. Для него все уже кончилось. Мне только обидно. Я столько возилась. Эти перевозки его из больницу и обратно. Лекарства ему возила. Думала у него депрессия какая. Мог бы мне сказать. Ну да ладно. Все прошло. В общем, теперь ты знаешь. Сам то как?
– После этого звонка так прямо сразу не скажу. Наверное, нормально. Жив точно.
– Ладно, Сереж я побежала.
– Не сильно мы как-то скорбим.
– Я даже не знаю… ладно, пока, я побежала
– Пока.
Сергей сидел после разговора где-то часа полтора. Просто смотрел на поле. На облака. И все. Он даже не сказал бы что о чем-то думал. Просто поле и облака над полем. Только вспомнил их с Алексеем последнюю встречу, примерно месяц назад. Когда Алексей позвонил, Сергей приехал к нему на квартиру и сразу понял, что с Алексеем что-то не то. Тогда они думали, что у Алексея депрессия, все-таки мать умерла. Он приезжала к Алексею раза два, проведать его. Привозила еду. Еду через службу доставки он отказывался брать.
Когда Сергей привез какую-то еду, Алексей лихорадочной рукой всучил ему какие-то деньги, Сергей про себя отметил, что сработал как мальчик по доставке пиццы, и даже чаевые получил. Разговор не клеился. Вернее, разговор был, но односторонний. Алексей тараторил без умолку. Про свою бурную жизнь, про торги. А Сергей сидел слушал и видел, что с человеком напротив него явно что-то не так. Постоянные ерзанья, подскакивания, заламывание рук- тут не надо было быть медиком чтобы понять, что Алексей не в себе.
А в конце,– это Сергей запомнил особенно четко,– Алексей вдруг прервал свои словесный поток. На какое-то время уставился на Сергея и сказал: «Я любил, как заскучаю, прыгнуть на ближайший рейс и полететь в Париж. Сесть в кафешке и просто посидеть. А потом гулять и смотреть. Понимаешь, Сергей, этого уже никогда у меня не будет! Просто Н И К О Г Д А».
Сергей еще тогда подумал, что это у Алексея все от стресса, что он поправится.
А потом, скорее всего в самую последнюю встречу Алексей вдруг сказал, что поддерживает фонд один в Китае, который занимается раскопками и продвигает углубленное изучение Китайского языка. Сергей Сказал, что тоже учит китайский, на эту тему они тоже поговорили. Как-то сумбурно попрощавшись он сказал, что если что надо, пускай Алексей звонит. И все. Теперь этого человека просто нет. Точка его жизни.