Эхо Мертвого озера
Шрифт:
– Очень может быть, – соглашаюсь я. – Хорошая мысль. Учту.
Он кивает. Я замечаю, как напряжены его спина и шея, и опять поворачиваюсь к Мэнди:
– Значит, вы отправились в Угрюмую хибару. Вы собирались там с кем-то встретиться?
– Нет, просто… Походили вокруг, потом зашли внутрь. – Мэнди передергивает. – Там так мерзко! Старые матрасы, везде пивные бутылки… Я видела дохлую птицу на чердаке. Джульетте это показалось забавным. Она выскочила из шкафа и напугала нас, а Уилла споткнулась о бутылку, упала и порезала руку.
Я чувствую ее напряжение: Мэнди явно что-то недоговаривает. Сейчас не время давить, но нужно обязательно вернуться к этому разговору позже.
Делаю вид, что верю ей, и ободряюще улыбаюсь:
– А по какой дороге вы шли из леса?
Мэнди, похоже, чуть-чуть расслабилась.
– По старой тропинке вдоль реки мимо свалки, куда выбрасывают холодильники, морозильники и всякое такое. Там внизу старый ржавый контейнер.
Я видела фотографии. Конечно, там все прочесали не один десяток раз. Обычная загородная свалка. Запросто можно пораниться и подхватить заразу.
Мэнди продолжает: после свалки они по тропинке дошли до шоссе. К тому времени наступила уже почти половина шестого, а за городом в лесу обычно темнеет быстрее.
– Мы возвращались в город, когда на обочине перед нами остановился пикап.
– Можешь описать его?
Мэнди уже делала это много раз, но всегда как-то неопределенно. Я надеюсь, что со временем в ее памяти всплыло что-то конкретное.
– Старый. Вроде немного разбитый. Светлый… – Мэнди слегка краснеет и опускает взгляд на стол. – Знаю, это не слишком полезная информация. Честно говоря, я не обратила особого внимания на машину. Меня больше интересовал парень в ней.
– Расскажи о нем.
Она краснеет сильнее.
– Ну, такой… довольно симпатичный. Белый, примерно нашего возраста, может, на год-два старше. Короткая стрижка, так что трудно сказать, какого цвета волосы. Довольно загорелый – значит, много времени проводит на улице. Больше всего я запомнила его глаза – такие темно-синие, просто суперские.
Ничего странного, что Мэнди обратила внимание на симпатичного парня, не заметив остальное. Но все равно жаль, что она не вспомнила никаких новых деталей про пикап – это могло бы помочь расследованию. На сельском Юге старые потрепанные пикапы на каждом шагу.
– Ты раньше его видела?
Девушка качает головой:
– Нет. Такого я бы точно запомнила.
– Он что-нибудь говорил?
В ее глазах что-то мелькает.
– Мне и Уилле – нет. Он смотрел только на Джульетту.
– Значит, они были знакомы?
– Да, мэм. Он назвал ее по имени, и она заулыбалась.
– А Джульетта называла его по имени?
Мэнди снова качает головой:
– Только сказала нам, что поедет с ним. Мы спросили, может ли она попросить его подбросить нас до города, но, похоже, у них были свои планы, потому что он ответил «нет».
– А
– Они уехали вместе. – Ее взгляд затуманивается, голос срывается. – Больше я ее не видела.
В глазах Пэтти я тоже замечаю слезы. Она берет девушку за руку и обнимает.
– Мне так жаль, миссис Ларсон, – всхлипывает Мэнди, уткнувшись ей в плечо. – Нельзя было отпускать ее с этим парнем, но я подумала, что они друзья и все будет хорошо…
– Ничего страшного, детка, – воркует Пэтти, успокаивающе поглаживая Мэнди по спине. – Мы знаем, что ты любишь Джульетту и никогда не сделала бы ей ничего плохого.
Я даю им прийти в себя и спрашиваю:
– У Джульетты есть бойфренд?
В материалах дела он не упоминался.
– Мы не разрешаем ей встречаться с парнями, пока не исполнится восемнадцать, – отвечает Клифф.
Что ж, неудивительно. Многие родители, особенно на Юге, строго относятся к общению дочек с противоположным полом. Хотя, конечно, запрет не означает, что у Джульетты на самом деле не было бойфренда.
– А ты, Мэнди, что скажешь? Джульетта когда-нибудь говорила про своего парня или что-то в этом роде?
Мэнди переводит взгляд на Пэтти, затем снова на меня:
– Нет, мэм.
– Если б она заинтересовалась парнем, то рассказала бы вам?
– Да, конечно, – Мэнди кивает, честно глядя мне прямо в глаза. – Она, Уилла и я – лучшие подруги. Мы рассказываем друг дружке все-все.
Иногда мой цинизм удивляет меня саму: сразу после этих слов я думаю, что на самом деле у всех есть секреты, даже от лучших подруг. Но незачем говорить об этом Мэнди. В конце концов сама поймет.
Девушка высвобождается из объятий Пэтти и вытирает глаза:
– Я могу еще чем-то помочь?
Я качаю головой:
– Нет, спасибо. Я свяжусь с тобой, если появятся вопросы. Если ты не против.
– Да, конечно. У вас есть мой мобильный?
Когда я говорю, что ее номер есть в деле, Мэнди отвечает: «Просто напишите, если понадоблюсь» – и поворачивается к Пэтти:
– Можно я посижу в ее комнате?
Пэтти нежно и грустно кивает девушке и легонько проводит большим пальцем по ее заплаканной щеке.
– Конечно, милая. Можешь включить музыку, если хочешь.
Я провожаю Мэнди взглядом, пока она идет к лестнице и медленно поднимается по ней. Значит, комната Джульетты наверху. Я осмотрю ее, но не сейчас. Как только Мэнди оказывается за пределами слышимости, я спрашиваю:
– Она часто приходит?
– О да, – отвечает Пэтти. – Почти каждый день. А на этой неделе, когда начались осенние каникулы, – еще чаще. Ей кажется, что так она ближе к Джульетте. Иногда Мэнди приходит просто посидеть. Иногда слушает музыку или читает книги Джульетты, и мы говорим о ней. Честно говоря, Мэнди для нас настоящий дар небес. Иногда… – Она замолкает, уставившись на свои руки. – Иногда, когда я слышу ее там, наверху, мне кажется, что моя Джульетта вернулась.