Эхо Москвы. Непридуманная история
Шрифт:
С. БУНТМАН: Общий адрес, который есть у нас на сайте.
М. МОРОЗОВА: Да. Там есть. Присылайте резюме, мы рассмотрим, свяжемся, пригласим.
С. БУНТМАН: Но, правда, работа достаточно тяжелая. Это начальная работа. Например, те, кто приходит к нам информационниками, корреспондентами. Они делают не менее сложную работу и не менее в чем-то неблагодарную на первый взгляд, когда они работают в инфореферентской.
М. МОРОЗОВА: Зачастую гораздо более однообразную. За что мне нравится наша референтская –
С. БУНТМАН: Спрашивают через «д» на конце: «Алексей Алексеевич деспоД?»
М. МОРОЗОВА: В смысле «не ломайте мне руки»? Нет, не могу так сказать. Хотя всякое бывает. «Муж хлестал меня узорчатым, вдвое сложенным ремнем». Ну, за дело попадает.
С. БУНТМАН: «Сколько людей вы обслуживаете?» – спрашивает Егорка. Что значит – лично редактора? У нас редактор, как глава редакции, обслуживается редакцией.
М. МОРОЗОВА: Референты редакции мы называемся. Хотя и осуществляем функции личного помощника. Как и Амалия, которая была в эфире тоже.
С. БУНТМАН: «Скажите, – пишет Таня, – а Маша – это такая маленькая, коротко стриженная девушка, стоящая за стойкой в референтской и выдающая призы?»
М. МОРОЗОВА: И это тоже.
С. БУНТМАН: Это внешняя сторона дела. «Вы карьеристка? С какой должности или к какой работе Вы стремитесь?»
М. МОРОЗОВА: Нет, я не карьеристка. Я вообще ни к чему не стремлюсь, ни по работе, ни по жизни. Плохо, наверное. Просто живу. Наслаждаюсь жизнью, получаю удовольствие от существования. Мне нравится эта работа. Люблю я ее.
С. БУНТМАН: Когда-то ты сказала, в какой-то передаче, что ты как Питер Пэн. Тебе нравится вот это. Это очень важно, и это нам всегда очень здорово помогает. «Ошибки в работе референтов бывают? Какие свои ошибки можете вспомнить?»
М. МОРОЗОВА: Ошибки бывают. Свои ошибки… Тоже, наверное, могу вспомнить. И много их было! Но не буду! Как говорится… Это замечательный вопрос! Следующий вопрос, пожалуйста.
С. БУНТМАН: Это В.С. Черномырдин. Копирайт. «Я недавно выиграл у вас приз, но сейчас много работы, никак не могу до вас доехать? Можно придержать? Впрочем, мне важнее экскурсия к вам», – Вячеслав.
М. МОРОЗОВА: Самый большой секрет нашей радиостанции. Мы всегда даем срок для получения приза – две недели. Но призы хранятся 2 месяца.
С. БУНТМАН: Ты развратила за одну секунду всех слушателей! Представляешь, как легко развратить всех!
М. МОРОЗОВА: Пожалуйста, дорогие слушатели, не развращайтесь!
С. БУНТМАН: Это Вам, Вячеслав, специально.
М. МОРОЗОВА: Придете, пароль – Вячеслав. Остальные приходите в течение двух недель.
С. БУНТМАН: С кем сложнее, с гостями или со слушателями?
М. МОРОЗОВА: Со слушателями, наверное. С гостями как-то проблем мало, прямо скажем… Основная проблема, может быть, какой-нибудь
С. БУНТМАН: Нет, надо отвечать, что с женьшенем временные перебои.
М. МОРОЗОВА: Нет, мы идем и находим.
С. БУНТМАН: Все-таки находим? А вода с газом, без газа, такая, сякая…
М. МОРОЗОВА: Без газа у нас полно в кулере, а с газом есть «Перье». В кладовке.
С. БУНТМАН: Хорошо. «Есть ли возрастные и половые ограничения в составе референтов?» – Татьяна.
М. МОРОЗОВА: Возрастные… Как сказать? Алексей Алексеевич любит, чтобы была молодежь. Он говорит, что нам нужны молодые, чтобы мы их потом в другие службы. Мне бы хотелось, чтобы люди уже были не очень молодые. Где-нибудь за 20. И желательно уже отучившиеся, чтобы никакие путы и узы в виде института, который надо посещать.
С. БУНТМАН: Все. «А у меня сейчас сессия». И нет человека.
М. МОРОЗОВА: Да. Нет, у нас такого нет. Кстати, когда я пришла, люди еще уходили в учебные отпуска, сейчас приходится совмещать.
С. БУНТМАН: Сдал экзамен – пошел на смену?
М. МОРОЗОВА: Да. Или сходил на смену, потом побежал что-то сдавать, предварительно договорившись. Ограничений уже нет.
С. БУНТМАН: То есть любой из возможных 125 вариантов у нас присутствует. С мальчишками тяжелее, когда они приходят?
М. МОРОЗОВА: Нет. Единственное, мы сразу объясняем людям, что посуду надо мыть. Если у человека с этим проблем нет, то дальше проблем не будет.
С. БУНТМАН: То есть мальчик приходит, он не сидит, как петух, глава семьи, а вокруг все скачут. Он точно так же скачет, как остальные.
М. МОРОЗОВА: У нас не посидишь.
С. БУНТМАН: Референты обижаются?
М. МОРОЗОВА: Да. Мы же люди, человеки и ничто человеческое не чуждо.
С. БУНТМАН: А на что особо обижаются? Что обиднее всего бывает?
М. МОРОЗОВА: Не знаю… «Вас много, а я одна». Но когда люди не понимают, что мы занимаемся не только просьбой конкретного человека или конкретной службы, а что существуют еще и звонки, которые невозможно «подвесить», что существуют еще и люди, которые приходят. Вот это количество дел, которое надо делать одновременно… И не исключено, что возможно, что ты что-то забываешь.
С. БУНТМАН: А как выбираешь приоритеты? Это уже не из вопроса обид. В практику переходим. Как выбирать приоритеты? Например, одновременно звонит слушатель, звонит фирма «Мыльно-пильная фабрика», которая хочет связаться со службой информации, скажем так. В это время звонит кто-нибудь…