Эхо поющих песков

Шульгина Анна

Двери покоев охранялись ещё более тщательно, чем храм - стражники подчинялись только самой Тамиле. Хотя на этот счет она не питала иллюзий, скорее всего, с тем же усердием они передавали отчет о каждом её шаге Совету.

– Благодарю за приятную беседу, - королева слегка поклонилась и протянула руку для прощального поцелуя.

– Благосклонность моей королевы лучшая награда, - сухие губы на мгновение коснулись ледяных пальцев.
– Позвольте откланяться, дела не ждут.

– Ступайте.

Дядя Видар был одним из тех двоих, кому наедине позволялось говорить с Тамилой без подобострастия, на людях же они свято соблюдали этикет.

Глубоко

поклонившись, Глава Совета стремительно удалился, провожаемый безмятежным взглядом племянницы.

Глава 3

В передних покоях свита развлекала себя ежедневными женскими шалостями. Пристроившаяся у окна юная девушка с заметно округлившимся животом неторопливо вышивала золотыми нитками гобелен. Полотно было готово наполовину, но смысл его пока угадывался весьма приблизительно. Ещё три сидели вокруг молодого мужчины, лениво пощипывающего струны гитары под испытывающим взглядом пожилой дамы, зорко следившей за соблюдением приличий. Виданное ли дело - мужчина в будуаре незамужней королевы! На диванчике у самой стены две женщины средних лет играли в карты, больше занятые тем, чтобы незаметно строить глазки певцу, чем, собственно, игрой.

Тамила, неслышно появившись на пороге, обвела взглядом комнату и уже хотела попросить оставить её одну, когда прислушалась к песне:

– Она и в празднике, и в горе

Всегда наедине с собой,

В толпе бушующей, как море

Или в степи от трав седой.

Никто не ведает, что скоро

Возложит тихо на алтарь

Судьбой назначенный тяжелый

И, может быть, кровавый дар.

Низкий голос порой опускался до царапающей хрипотцы, заставившей Тамилу поежиться. А может, не голос, а слова. Она не слышала их раньше, и после сегодняшних новостей песня показалась пророческой. Причем, настолько, что на пару мгновений перехватило дыхание.

– Так грустно, - вышивальщица отложила иглу и сквозь слезы посмотрела на певца.
– Быть может, стоит изменить концовку? Пусть эта девушка будет счастлива. Хотя бы в песне, - это она добавила так тихо, что королева едва расслышала.

– Нет, не нужно ничего изменять.

Стоило Тамиле произнести первое слово, как дамы вскочили, словно вспугнутые пташки, щебеча слова приветствия. Последним поднялся певец, продолжавший потихоньку перебирать струны:

– Почему, ваше величество?

– Они хороши такими, какие есть, - королева позволила увлечь себя к широкому креслу, стоящему у небольшого фонтанчика. Тонкий ручеек стекал по мозаичной вазе и терялся среди пышных цветов, выдавая присутствие лишь тихим журчанием.
– Если вы измените концовку, песня потеряет свою

прелесть. А героиня все равно вряд ли найдет счастье...

– Как пожелает моя королева. Может, исполнить что-то веселое?
– он сел прямо на пол возле неё, едва не касаясь края синего шелка юбки, чем вызвал недовольное сопение у пожилой дамы. Его менестрель явно расслышал, но не отодвинулся, более того - дерзко подмигнул насупленной женщине.

– Нет, благодарю, - Тамила откинулась на спинку.
– Я хотела бы остаться одна.

Фрейлины, только успевшие рассесться на прежние места, быстро поднялись и, приседая в поклонах, вышли. Только певец оставался неподвижным, будто ничего не слышал. Королева же его не торопила, отстраненно любуясь красно-золотыми искрами, рассыпаемыми солнечными лучами на его русых волосах.

– Лорд Кайт!

Это в нетерпении подала голос старая дама.

– Оставьте нас, леди Митра, - Тамила перевела взгляд на недовольно поджавшую губы блюстительницу морали.
– Подождите пару минут в коридоре.

По глазам дамы было заметно, насколько она не согласна с приказом, но проворная служанка уже приоткрыла дверь, приглашая старшую фрейлину.

– Вы что-то хотели мне сказать?

Мужчина отложил гитару, сделал простой жест рукой, будто подбрасывал горсть песка, резко раскрыв пальцы, и у Тамилы на мгновение заложило уши.

– Всё настолько серьезно, что понадобился полог тишины?

– Магистр просил передать, что Совет что-то замышляет. Не поддавайтесь им и не принимайте необдуманных решений.

Помедлив несколько секунд и не дождавшись продолжения, Тамила присмотрелась к лорду. Это для других он менестрель и обаятельный шут, развлекающий королеву и её фрейлин. Те же, кто более внимателен, рассмотрели и выправку, и быстрые точные движения, выдававшие умение обращаться не только с музыкальными инструментами, но и с оружием, и до невозможности ловкие руки. Такие бывают только у карманных воров и магов. Любимый и самый талантливый ученик главного королевского чародея практически неотлучно находился при королеве. Разве что традиционную мантию магов сменил на менее привлекающее внимание придворное платье.

Но что хотел этим сказать старый интриган? Не верить никому? Это и так понятно. Или же Дарий пока не уверен в своих предположениях, но заранее хочет настроить Тамилу против дяди? В любом случае, к его словам стоит прислушаться, советы чародея редко бывают бесполезными.

– Я благодарна магистру Дарию за заботу, но его слова слишком расплывчаты и двусмысленны. Как и его отсутствие на Совете, которое уже породило множество слухов.
– Заметив, что лорд Кайт набирает в грудь воздуха, чтобы выступить в защиту учителя, королева взмахнула ладонью.
– Довольно! Я вас услышала. Передайте магистру, чтобы он пришел сегодня на закате в мои покои.

Судя по тому, как резко кивнул посланник, ответ его не устроил, и Тамила решила немного сгладить неприятное впечатление от разговора:

– Благодарю за песню, пусть она печальна, но красива. И символична.

– Я бы хотел, чтобы ваше сердце было наполнено радостью, а не печалью.
– Поскольку руки королева ему не подала, лорд Кайт, встав на одно колено, поцеловал подол платья.
– Простите за принесенные дурные новости.

– Вам не за что просить прощения, тревожные новости будут всегда, а вот талантливые менестрели встречаются редко.
– Она поднялась и, пройдя мимо застывшего мага, остановилась у незаконченного гобелена.
– Что вам напоминает эта работа?