Эхо вины
Шрифт:
Осень была любимым временем года Вирджинии.
Ким еще спала, когда она вернулась со своей обычной пробежки. Женщина приняла душ и поторопилась сесть вместе с мужем за стол, чтобы спокойно позавтракать на прощание. Она поставила перед ним большую яичницу с беконом и чашку крепкого кофе. Именно такую еду предпочитал Фредерик на завтрак, и ей приятно было угодить ему в подобных мелочах.
Они завтракали на кухне. Сквозь густые кроны деревьев бодро пробивались лучи утреннего солнца, и казалось, что на улице очень славно, но когда Вирджиния вышла за порог, она сразу же съежилась от холода.
А на их кухне было так тепло! Фредерик читал газету, Вирджиния помешивала ложечкой кофе в своей чашке. Они чувствовали себя легко и спокойно вдвоем, и так было почти всегда. Спорили они очень редко. Сколько эти двое знали друг друга, самым серьезным разногласием между ними стало то препирательство из-за горе-мореплавателей, которых Вирджиния привела в данвеганский дом. «Но по большому счету тот спор так и не вылился в настоящую ссору», – мысленно заключила Вирджиния.
Она подумала, а способен ли кто-нибудь спорить с ее мужем, найдется ли вообще на свете такой человек. И в это время Фредерик нарушил молчание.
– Какой ужас, – сказал он, шурша газетой. – Тут написано, что убита маленькая девочка из Кингс-Линна.
Вирджиния встрепенулась:
– Маленькая девочка? И кто ее убил?
– Неизвестно. Пишут, что ее украли с пляжа в Ханстантоне, а мать этот момент… м-м-м… упустила.
– Надо же! Когда это случилось?
– Когда мы жили на Скае. Малышке было всего четыре года.
– Чудовищно! А есть в статье знакомые тебе фамилии?
Фредерик отрицательно покачал головой:
– Сара Алби. Так звали девочку.
Вирджиния задумалась.
– Нет. Никого по фамилии Алби я не знаю.
– Девочка пропала две недели назад в Ханстантоне, – продолжал Фредерик. – А в этот вторник ее нашли мертвой в одной из окрестностей Касл-Райзинга. Ее изнасиловали и убили.
Невероятно! Это просто не укладывается в голове. Вирджиния ошеломленно смотрела на мужа.
– Изнасиловали? Четырехлетнего ребенка?
– Педофилы не жалеют даже грудных детей, – отозвался Фредерик. – Мерзавцы проклятые.
– Есть какие-то приметы преступника?
– Нет, ни одной. Тут говорится, что никаких следов пока не нашли.
– Я скажу Ким, чтобы она играла только рядом с домом, – сказала Вирджиния взволнованно. – Хотя бы до тех пор, пока не схватят этого негодяя.
– Зачем так беспокоиться? Не думаю, что кто-нибудь с улицы просто так возьмет и проберется на чужой участок. Ту девочку похитили прямо с переполненного пляжа. Вряд ли тот подонок будет скитаться по лесам. Наверняка он преспокойно ходит по улицам, смешивается с толпой и так высматривает своих жертв.
Вирджиния поежилась:
– Высматривает своих жертв… Звучит устрашающе. Думаешь, что он убьет кого-то еще?
Фредерик отложил газету в сторону:
– А ты разве думаешь иначе? Сама же испугалась за Ким. Он был прав. Вирджиния перепугалась до смерти. Ведь это сделал явно какой-то маньяк, а такие типы редко останавливаются на достигнутом. Их извращенная сущность просто ненасытна в своих желаниях.
– Скорее бы его поймали, – с чувством произнесла Вирджиния. – Я думаю, его все-таки схватят и осудят на пожизненное заключение.
– Думаешь, сегодня все преступники отсиживают свой пожизненный срок? – хмыкнул Фредерик. – К сожалению, это не так. Всегда найдется какой-нибудь сердобольный психиатр, который напишет: «Возможно полное излечение в течение двух лет», и прощай, камера. Таким типам часто везет на психиатров.
Он уже собрался встать с места и уйти, но задержался:
– Вирджиния, я хотел поговорить с тобой еще кое о чем. Женщина, находясь до сих пор под впечатлением от ужасной новости, невольно вздрогнула:
– О чем?
– Видишь ли…
Изящно сформулировать предстоящую просьбу было не таким легким делом для Фредерика.
– Вирджиния, ты прекрасно знаешь, что я собираюсь баллотироваться в парламент и что у меня неплохие шансы. Но… тот факт, что я везде появляюсь в гордом одиночестве, без супруги, не очень-то хорошо влияет на мою репутацию. Всем известно, что я женат, и люди спрашивают себя, когда же им наконец доведется познакомиться с моей второй половиной.
– Да, но…
– Это сразу наводит электорат на мысль о том, что у нас в семье не все ладно. Люди могут подумать, что мы с тобой живем как кошка с собакой.
– Но ведь у нас же дочь! Ей всего семь лет!
– Не всего, а уже. К тому же мы не так бедны, чтобы не позволить себе няню, приходящую хотя бы на несколько вечеров в неделю. «Ничего себе отговорка, – подумают люди, – им не с кем оставить семилетнюю лялечку!» – На несколько мгновений Фредерик задумался, а потом произнес: – Собственно, они уже считают это нелепой отговоркой.
– Вот как? – подняла брови Вирджиния. – Тебе это точно известно?
– Да, известно. Мне передали.
Женщина отвернулась.
– Видимо, это партия намекнула, что твои шансы уменьшатся, если пойдут слухи о проблемах в нашей семье? – процедила она сквозь зубы.
– У консерваторов свои традиции, – отрезал Фредерик.
Мужчина поднялся с места в явном волнении, а ведь он хотел во что бы то ни стало оставаться спокойным.
– Место в палате общин – это тебе не какой-то пустяк. Никто не преподносит такие вещи на блюдечке.