Экологические поселения
Шрифт:
Организацией проводятся межрегиональные и международные конференции. Если в начале, в 1987 году, основу сообщества «Атши» составляли люди с высшим образованием, то сейчас это преимущественно учащиеся вузов и техникумов, в основном не имеющие семей, которых привлекает именно такой репертуар коллективных действий. «Атши» ведёт очень активную природоохранную деятельность, часто связанную с опасностью. Это заставило многих участников организации овладеть стрелковым оружием, приёмами рукопашного боя и методами выслеживания браконьеров. Они формулируют свои цели следующим образом: «Ограничить ненасытные аппетиты людей, которые хотят всё больше материальных благ, уберечь лес, природу гор» (ж., 20 лет).
Они
Перечислим повседневные экологические практики «атшиян». Они соблюдают сознательную бедность, для них характерен минимализм в потреблении, отказ от вредных привычек. Проводят раздельный сбор и утилизацию мусора. Занимаются выращиванием сельскохозяйственных растений и в основном практикуют вегетарианство. В рационе питания большая доля дикорастущих съедобных растений и грибов от 30 до 70%. Как уже говорилось выше, в посёлке Сахрай на момент исследования проживало 8 семей городских мигрантов. Все эти семьи чувствовали общую идентичность, так как приехали жить в Сахрай, узнав об этом по своим личным социальным сетям и побывав в гостях либо в «Сахрайском доме», либо у первых переселенцев. Исследователям удалось взять интервью в двух таких семьях. На основе этого материала привёдем иллюстрацию жизни переселенцев, которые социально адаптировались в Сахрае и составляют в посёлке сеть, поддерживающую инициативы «Атши».
Первый респондент, женщина (около 40 лет, родом из Ростова-на-Дону), рассказала, что была женой лидера сообщества «Атши» еще с «краснодарского» периода. Потом они переехали жить в Сахрай, надеясь создать экопоселение. Об этом периоде она говорит: «Все здесь обосновались и писали: ах, как здесь хорошо! Мы тут все ходили в эйфории после города». Мотивируя свой переезд в Сахрай и нежелание возвращаться в город, респондент говорит: «В Ростов я не хотела возвращаться. Вообще меня город достал просто. Весь этот транспорт, вся эта суета, всё вот это скопление народа».
Прожив в посёлке Сахрай менее года, она с мужем разошлась. Вышла замуж второй раз за человека, приехавшего в «Атши». Теперь она работает учителем рисования и черчения в местной школе, ведёт также кружки рисования и танцев. Она беспокоится, что детей в посёлке становится всё меньше и школу хотят сделать девятилетней. У неё двое детей: дочь в пятом классе и сын в третьем. Второй её муж где-то на заработках, иногда приезжает и помогает по хозяйству. В доме собака и два кота. Других домашних животных не держит, так это будет отнимать слишком много времени.
Она и дети стараются не есть мяса, так как считают вегетарианство более экологичным. Другие их повседневные практики также отражают приверженность идеям экологического движения. Например, воду они носят из колодца, который расположен на их участке, печь топят сухими дровами 2 . Питание семьи очень скромное: основные блюда составляют борщ, отварной картофель с луком, подсолнечным маслом, тушёной капустой, грибами и хлебом, чай с бубликами, пряниками, вареньем и сахаром. В школе, где респондент преподаёт, всего 65 учеников, в ней нет английского языка, так как нет преподавателя. Это заботит её, так как без иностранного языка она не видит для детей перспектив поступления в вуз. После школы большинство выпускников остаются в Сахрае, учиться уезжают только единицы.
2
Эта повседневная практика более экологична, так как при сжигании сырых дров выход энергии примерно вдвое меньше, и обычно те, кто пользуется сырыми дровами, тратят их вдвое больше.
Рабочих мест в посёлке практически нет за исключением работы в социальной сфере и на лесозаготовках. Несколько учителей в школе тоже являются городскими мигрантами, бывшими участниками инициативы создания экопоселения. То, что экопоселение до сих пор не создано, респондент объясняла так: «У меня был, например, положительный опыт, у нас была очень хорошая туристская группа. Понимаешь, настолько все друг друга понимали, что я, честно говоря, удивлялась, как это происходит. Никого не надо было ни заставлять, ни уговаривать. Все сразу знали, что делать. А тут народ приезжал из Краснодара, Москвы, Сумы и других городов, интересовался, много было народу. Но чаще всего, посмотрев на такую общину, решали, что нет, это не подходит. Потому что не было вообще никакой организации. И одновременно не было общего сознания». Респондент добавила, что её раздражало, когда жители «Сахрайского дома» разговаривали целыми ночами, а днем спали. Она считает, что в сельской местности надо трудиться днем, а не вести долгие разговоры по ночам.
Второй респондент, тоже женщина (около 45 лет), рассказала, что приехала одной из первых из города Сумы, привлёченная инициативой создания экопоселения. «Идеи как таковой не было. Здесь было ощущение свободы. Мне хотелось расширения своего жизненного пространства. И каждый потянул свои хвосты, к каждому приезжали его друзья, гости, и тоже влюблялись в Сахрай, и кто-то переезжал. Так за мной пошли мои сумские хвосты. Там за кем-то владимирские, там ростовские. И, прожив здесь год, мы увидели, что домов уже много». Сейчас она живет вместе с мамой и дочкой, муж её тоже отправился на заработки и давно не появлялся. Ведёт хозяйство и зарабатывает на жизнь изготовлением украшений из глины и кожи, которые раз в месяц выставляет на продажу в Краснодаре.
К этой женщине нас проводила дочь первого респондента. Сама она с ней не общается: «Я раньше никогда не общалась с курящими людьми, то есть это меня вообще убивает просто. Собственно, с этого мой раскол с ними и начался. Я не могу переносить курящее общество». Вместе с тем, их дочери дружат. Эта небольшая зарисовка взаимоотношений двух респондентов наглядно иллюстрирует причины неуспешности создания экопоселения в Сахрае: приезжали люди с разными взглядами и повседневными практиками, не было чётко выработанных норм поведения.
Дом второго респондента стоит на пригорке, на большом участке с прудом. Экологические практики выражены, в основном, в минимизации потребления и отходов. Она тоже не держит скот, так это не даёт возможности выезжать из посёлка. Из домашних животных у неё только две собаки и кот. Им идут все пищевые отходы, в том числе отваренная овощная кожура. Дом оформлен художественно, но тоже очень бедный. Воду она берёт в колодце рядом с её участком, носят с дочкой. В доме тепло, печь топит сухими дровами. Респондент рассказывала, что в начале отношения между поселенцами и местными были напряженные. Местная молодежь не понимала мотивов переселения, а предполагала, что мигранты от чего-то скрываются или что-то замышляют, были конфликты и столкновения.