Экономист на диване. Экономическая наука и повседневная жизнь
Шрифт:
Не исключено, что у вас и вашего врача различные представления о средней длине очереди в его приемной. Возможно, дело лишь в том, что вы просто боитесь кашляющих на вас больных и озабочены отсутствием пустых стульев. Но более вероятно, что все дело в том, что вы с вашим врачом оцениваете разные вещи.
Ваш врач оценивает длину очереди в приемной в течение всего дня. Вы же — только тогда, когда являетесь пациентом. А когда вы являетесь пациентом? Вероятно, в самые напряженные часы. Откуда мне это известно? Так как там больше всего людей в самые напряженные часы — ведь именно это и делает их напряженными. Если врач говорит мне, что в приемной с утра было 3 человека, а после обеда — 25, и если мне нужно угадать, в какое именно время вы там были, я бы сказал, что шансы 25 к 3, что вы были там днем.
Вокруг всегда много людей, наблюдающих толпу. Нет такого человека, который наблюдал бы пустоту. Врач знает, что сегодня ему надо принять 28 пациентов, или, в среднем, 14 человек
Статистические данные по безработице оценивают не только количество безработных, но и среднюю продолжительность безработицы. Часто эти данные собираются путем опроса людей, которые в настоящее время являются безработными: их спрашивают, как долго они не имеют работы, и усредняют их ответы. Полученная в результате цифра наверняка будет завышенной, причем по той же причине, по которой и большинство пациентов переоценивает очередь в приемной врача.
Весьма вероятно, что люди, которые являются безработными в течение длительного времени, стали безработными в день прихода интервьюера. Те, кто не имеет работы в течение короткого периода, вряд ли станут безработными именно в этот день. Поэтому в выборке, ограниченной одним-единственным днем или одной неделей, вы обязательно столкнетесь с обманчиво большим количеством длительно безработных. Статистика свидетельствует о том, что общее благополучие 1980-х годов в Соединенных Штатах сопровождалось существенным увеличением разрыва между богатыми и бедными. По-видимому, богатые стали богаче, а бедные так и остались бедными. Не знаю, отражают ли эти статистические данные какие-либо основополагающие экономические реалии или нет. Но есть несколько причин, почему они могут их и не отражать.
Во-первых, в 1980-е годы ставки подоходного налога существенно сократились. Такое снижение налогов возымело важные реальные и не менее важные иллюзорные последствия. При снижении налоговых ставок люди прилагают меньше усилий для сокрытия своих доходов. Уже только поэтому декларируемые доходы растут. Люди, находящиеся в нижней части шкалы доходов, обычно декларируют большую часть своих доходов в любом случае, — как потому, что находятся на нижней ступени налоговой шкалы, так и потому, что получают свой доход в основном из такого вполне зримого источника, как заработная плата. Поэтому мы не видим больших изменений в декларируемых доходах на нижней ступени шкалы. Люди, находящиеся в верхней части шкалы доходов, имеют больше мотивов и возможностей хитрить, но они Хитрят меньше,, когда налоговые ставки для них понижаются. По-видимому, доходы в верхней части шкалы растут, а разрыв в доходах увеличивается.
Во-вторых, распад семьи создает статистическую иллюзию бедности. Семья, в которой оба супруга зарабатывают 25,000 долларов в год, относится к среднему классу с доходом семьи в 50,000 долларов. Когда семья распадается, то исчезает семья, принадлежащая к среднему классу, а на ее месте возникают две семьи с доходом в 25,000 долларов в год.
В-третьих, и, я думаю, это более интересно, возросшая разница между годовыми доходами не должна увязываться с увеличением разрыва в доходах в течение всей жизни. Это происходит из-за того, что люди обычно существенно меняют свое положение на шкале распределения доходов. (В Соединенных Штатах, если вы принадлежите к первой или пятой 20%-ной группе по шкале распределения, шансы на то, что через восемь лет ваше положение изменится, даже выше). Значительное увеличение высоких доходов, сопровождаемое небольшим снижением низких доходов, может оказаться благом для каждого, если мы все проводим какое-то время вблизи обоих концов шкалы доходов.
Предположим, что изначально каждый из нас имеет доход в 50,000 долларов без какого бы то ни было неравенства. Затем изменение в экономической среде становится причиной снижения доходов у половины из нас до 40,000 долларов, в то время как у другой половины доход возрастает до 100,000 долларов. Можно подумать, что одна половина семей находится в худшем положении, а другая — в лучшем. Но если ситуация изменится так, что половина из нас будет зарабатывать 40,000 долларов в четные годы и 100,000 долларов в нечетные, а другая половина — наоборот, то все мы в среднем будем зарабатывать 70,000 долларов в год, и все останутся в выигрыше.
Такая картина крайней мобильности доходов, конечно, совершенно нереалистична. Обычный стереотип «богатых и бедных», остающихся такими всю свою жизнь, тоже абсолютно нереалистичен. У большинства людей есть годы хорошие и годы неудачные. В любой данный год люди с высоким уровнем текущих доходов, вероятно, будут иметь один из лучших годов в своей жизни, а люди с низким текущим доходом, скорее всего, — один из худших. Разрыв между самым высоким и самым низким годовым доходом — это разрыв между лучшим годом одного человека и худшим годом другого человека. Но трудно представить, кто, если не брать в расчет журналиста, нуждающегося в сенсационной истории, захочет заниматься такими сравнениями. Правильное сравнение — между усредненными за
Представим себе группу кочевников, которые хаотично бродят вверх и вниз по склону горы. Сделаем снимок этого поселения. Те кочевники, которые находятся у самой вершины в тот момент, когда был сделан снимок, скорее всего, пришли наверх в недавнем прошлом. Те, кто ближе к подножию, вероятно, недавно спустились вниз. Из этого нельзя сделать абсолютно никакого вывода о том, увеличивается ли с течением времени разрыв по высоте местоположения между кочевниками сверху и снизу или нет.
Здесь существует общий урок, который заключается в том, что было бы ошибочно судить об общем благосостоянии человека на основании его текущего благополучия. Утверждать, например, что пожилые люди находятся в худшем положении, чем остальные, — скажем, мы с вами, — так как имеют больше проблем со здоровьем, значит игнорировать тот факт, что всему свой черед: все мы когда-то были молоды и все мы однажды состаримся. Мы с женой оказываем некоторым из наших соседей услуги няни, приглядывающей за их ребенком, когда родителей нет дома. Бывает, когда наши друзья вечером уезжают загород, а мы развлекаем группу пятилетних детей. Наши друзья не считают, что им повезло больше, чем нам, потому что знают, что на следующей неделе этим будут заниматься уже они. Это исключает возможность общей политики трансфертных платежей от молодых старым. Если такая политика имеет место в течение всей вашей жизни, вы теряете, когда вы молоды, и приобретаете в старости, что не является чистой выгодой. Передача дохода от одного поколения другому возможна. Но внимательный наблюдатель заметит, что доход переходит от тех, кто молод сейчас, тем, кто сейчас уже стар, и что с учетом общего для всех нас жизненного цикла первая группа не начинает с несправедливого вклада, сделанного молодыми.
На самом деле, жизненный цикл у всех нас не одинаков из-за несчастных случаев и болезней, не позволяющих некоторым из нас дожить до старости. Это означает, что молодые действительно оказываются в менее привилегированном положении, чем пожилые. Молодые могут прожить жизнь полностью, а могут и не прожить, тогда как старые люди прожили ее наверняка. Трансферты от молодых старым только усиливают эту несправедливость [29] .
Аналогичное наблюдение применимо и к существующему запрету на принудительный уход на пенсию. Фирмы, похоже, считают, что они могут повысить эффективность с помощью принудительного ухода на пенсию (если бы они так не считали, не было бы никакой необходимости в запрете подобной практики); если они правы, то существование запрета на принудительный уход на пенсию снижает средний доход за всю жизнь. (В конце концов, потери в эффективности должны на ком-то сказываться; вероятно, это означает снижение заработной платы для молодых людей.) [30] Запрет на принудительный уход на пенсию преподносится как благо для пожилых людей; но скорее он выгоден только тем, кто никогда не был молодым: — в таблоидах иногда печатают новости о 67-летних младенцах.
29
Мой коллега Марк Билс утверждает, что мы должны субсидировать табак из соображений справедливости, потому что курильщики не получают своей справедливой доли социальных пособий.
30
От этого только выигрывает и ничего не теряет лишь одна группа, а именно —те, кто уже состарился ко времени вступления запрета в силу.
Валовый национальный продукт часто называют мерилом общего экономического благосостояния. Но у него есть ряд очевидных недостатков. Он учитывает стоимость всех товаров и услуг, произведенных в экономике, но не стоимость времени отдыха, проведенного на пляже.
Здесь также имеются некоторые другие, менее очевидные недостатки. Во-первых, он не учитывает стоимость всех товаров и услуг, произведенных в экономике. Многие товары и услуги производятся в домашнем хозяйстве. Неважно, моете ли вы посуду сами или нанимаете для этого горничную, чистой выгодой является шкаф, заполненный чистой посудой. Если вы платите за мытье посуды горничной, в ВНП это находит свое отражение, а если вы моете самостоятельно, то уже нет.