Экс-любовница олигарха

Черника Ника

– А попрощаться?

Боже, лифт едет так медленно, мне кажется, я бы быстрее добежала наверх по лестнице. Чувствую, как начинает потеть спина - не от жары, конечно, от напряжения. Ну давай, давай, еще два этажа, и я буду свободна. Дзынь! Наконец-то!

Я пытаюсь вылететь из него, не иначе, и конечно, цепляюсь носком кроссовка за резьбу. Выставляю вперед ладони, но в последний момент падение прекращается. Меня держат за живот крепкие

мужские руки, и окутывает мужским парфюмом. Не тем, что раньше, но с похожими нотками. Приверженность вкусу, что называется.

– Ты всегда была неуклюжей.

Равнодушный голос звучит над ухом, хватка пропадает, я поднимаю на Стаса глаза. Он оглядывает меня с легким презрением.

– Привет, - говорю тихо, Стас усмехается, качая головой.

– Скажи, Молчанова, ты какого черта забыла в моей фирме?

Вот так, сразу к делу. Значит, все-таки мне везло все это время: он не знал.

– Работаю. Курьером.

– Да, я же об этом спрашиваю, - язвительно добавляет Стас.
– Ладно, давай иначе. Сама уволишься или попросить тебя на выход торжественно?

Я вспыхиваю, цепляюсь за лямки рюкзака, сжимая на них ладони в кулаки.

– Чем я тебе мешаю?

– Ты мешаешь мне тем, что существуешь.

Где-то в районе солнечного сплетения становится тяжело.

– Стас, мне очень нужна эта работа, - говорю, не глядя.
– Столько лет прошло…

Эти слова точно лишние, потому что я вижу, как тяжелеет его взгляд.

– Сколько бы лет ни прошло, Молчанова, я не перестану тебя ненавидеть. Странно, что ты считаешь иначе.

Немного судорожно вдыхаю и выдыхаю.

– И что, мне уволиться?
– поднимаю на него глаза. Он щурится, рассматривая меня, склоняет голову набок.

– Работай пока, - кидает в итоге и уходит. Я провожаю его взглядом, еще не зная, что лучше бы было уйти.

– Мы в бар идем в пятницу, - замечает Иришка, когда мы вместе пьем чай. Я киваю.
– Не хочешь составить компанию?

Поперхнувшись, смеюсь.

– Парней вам отпугивать?

– Да ладно, Насть, - улыбается Аленка, - ты не выглядишь на тридцать.

– Но и на двадцать я тоже не выгляжу.

– Посидим немного, расслабимся, - добавляет Ириша, - у нас нет цели с кем-то знакомиться. Тем более Аленка мутит с одним парнем уже. Тебе это не повредит, а то скоро все сериалы с потрахушками закончатся.

Я делаю страшное лицо, но все же краснею немного.

– Почему у тебя никого нет?
– спрашивает Ирина.
– Ты ведь красивая, умная. Нашла бы себе мужика, который тебя обеспечивал, а ты вместо этого бегаешь в курьерах.

– Неужели реально не можешь найти другую работу?
– перескакивает на другую тему Алена.
– Разве так уж важен опыт?

Я закидываю в рот кусок мандарина и морщусь - кислый.

–

В двадцать не так уж, в тридцать возникают вопросы. А насчет мужиков… Мне и одной неплохо, правда.

Я улыбаюсь, откидываясь на спинку стула. Я не рассказывала им, что была замужем. Не хотелось отвечать на неудобные вопросы. Проще просто промолчать. Сейчас незамужней девушкой в тридцать никого не удивишь.

– Короче, решено, в пятницу пойдем в бар, - подытоживает Аленка.
– Оторвемся девочками.

Стас

– Я в принципе очень исполнительная и могу выполнять самые разные обязанности.

Я покачиваюсь в кресле, бросаю взгляд на короткую юбку из-под который видна ажурная полоска чулок. Пухлые накачанные губы, взгляд из-под нарощенных ресниц многообещающий.

– Например, минет по утрам?

Она застывает, взгляд становится недоверчивым, потом девчонка неуверенно улыбается.

– Это шутка?
– задает вопрос.

– Нет.

– Ну… Мы можем это обсудить.

Я киваю ободряюще, выпрямляясь в кресле.

– Мы это обязательно обсудим. Спасибо за собеседование, можете быть свободны.

Она поднимается, неуверенно идет к двери, когда та за ней закрывается, я снова откидываюсь в кресле и протяжно выдыхаю. И где они только такого понабрались, в дешевых женских романах? Всерьез считают, что я подбираю себе не секретаршу, а шлюху, которая будет меня ублажать в офисе?

Я не приветствую служебные романы, потому что, как по мне, они рано или поздно начинают сильно мешать рабочему процессу. А так как большинство заканчивается разрывом, то потом офис становится еще и клоакой для разборок экс-любовников.

Заглядывает Тома, прислоняется к стене, складывая руки над своим необъятным животом.

– Это была последняя, - замечает мне.

– Хорошо.

– Последняя не на сегодня. Вообще последняя. Вы их четыре дня тут экзаменовали, Станислав Юрич, и не одна не подошла? Учтите, через десять дней я уйду в декрет, и если вы рассчитываете, что мне будет вас жаль, и я задержусь, то этому не бывать.

– Ладно, я начал бояться, Тома.

Она уперла руки в бока.

– Выберете кого-то из этих девушек?

– Может быть, последнюю? Она согласилась на минет.

Тома закатывает глаза.

– Ваши дебильные шутки только их всех распугали. Что, неужели ни одна? Это были лучшие из высланных нам резюме.

Я пожимаю плечами.

– Ладно, притащи мне все бумажки, я подумаю.

Тома приносит стопку резюме и удаляется с независимым видом. Я открываю ящик стола, чтобы засунуть их туда, застываю на несколько секунд, потом достаю листок. Читаю уже третий раз за эту неделю. Данные по Насте.