Экс-супруг. Я тебя забыла
Шрифт:
Глава 51.
Мирон. На следующий день…
Мыслей о том, кто это может быть кроме Окуневского… у меня нет ни единой. Он был сам по себе. У него было свое дело, к которому он никого близко не привлекал. Разве что отца Таи.
И как я сразу не догадался, что дело было в деньгах! Он мне этого не сказал. А я думал, что дело в самой Тае. Он разозлился, что она нарушила его планы, только и всего. Он ускорил ее смерть,
Сам я, конечно, руки об него не марал. Устроил ему несчастный случай, наподобие того, что он устроил Вике. Он никак не может быть жив. Это исключено.
Сейчас еду в место, которое запретил себе посещать, но сейчас нет выбора. Я должен с ней поговорить. За Лилю я сейчас не волнуюсь. Она с дочерью под охраной. Сегодня к вечеру уже будут у меня.
По дороге звоню брату с очередной просьбой. У него у самого сейчас проблем много, но обычно я ему всегда отплачиваю, так что думаю он мне не откажет.
Богдан не отказывается завершить кое-какие мои дела, так что я теперь могу всецело отдаться своей семье… и ее проблемам. Буду рядом с ними, а заодно попытаюсь понять, что на самом деле происходит.
До сих пор не верится, что Лиля была с ним знакома. Мир не то слово тесен.
Странно, что ублюдок ни слова о Лиле не упомянул — о знакомстве с ней. Он все грозился ее убить, а вот о том, что узнал ее раньше меня — ни слова.
Подъехав к лучшему психиатрическому центру в этом городе, я с большой неохотой вхожу внутрь помещения.
Так, нужно выглядеть любящим и участливым братом. Таким я и предстаю перед тем, кто ее лично наблюдает.
— Как она?
— Сегодня хорошо. Да и вчера тоже. Не рвется уже никуда, не пытается сбежать… Одним словом — умница.
— Она пробовала сбежать?
— Да, она пробовала. Валентина Андреевна в курсе. Не рассказывала вам?..
Какого черта мама не рассказала мне об этом?
— Нет.
— Наверное, расстраивать не хотела вас.
— Я бы хотел ее увидеть.
— Уверены? Насколько мне известно вы в ссоре… Это может повлиять…
— Мне все равно. Я должен увидеть… сестру. Сейчас. Проводите меня к ней.
— Да… Да, конечно, — женщина поправляет очки и кивает мне. Еще бы она возражала. — За мной, пожалуйста.
Меня провожают в отдельный кабинет, где лишь стол, два стула и небольшое окно. Да уж обстановка...
Она все это полностью заслужила. Пока ей так себе диагнозы поставили, но ей уж лучше здесь лечение проходить, чем идти в тюрьму.
Лану приводят вскоре. За ней закрывают дверь. Я сижу спиной к ней. Ей остается только пройти вперед за стол, чтобы увидеть меня, но она не спешит. Неужто задушить меня задумала?
— Если не думаешь убить меня голыми руками, то садись, пожалуйста, — прошу ее спокойно.
Начинает обходить стол.
Ну и вид у нее… Совсем исхудала. Про голодовку я слышал.
Она смотрит на меня и словно глазам своим не верит.
— Я думала, ты никогда ко мне не придешь…
— Садись, — киваю на стул. — Поговорить нужно.
— Это все из-за письма, да? — медленно присаживается на стул и складывает руки на стол, они у нее дрожат. Уверен, что все это притворство. Она будто специально взлохматила себе голову, чтобы жальче выглядеть.
Мать считает, что все это бред, что она специально себя оговорила в письме, чтобы на нее обратили внимание, но я не верю в это. Хотел бы, но не верю.
— Я его прочел. Но нет, я здесь не из-за письма.
Лана кивает и поджимает сухие бледные губы.
— Я больше не могла держать этого в себе…
— Твои извинения я прочел.
— Она все равно умирала… Я хотела тебя освободить от нее… Ты мучился...
Еще оправдывает себя...
— Лиля тоже умирала? Нет. Но от нее ты тоже хотела меня избавить. Забыла, как подменила ей успокоительные?
— Это вещество не убило бы ее. Я… я тогда принесла эти таблетки и… кое-что другое. Я могла вообще ее убить, но не стала…
Не стала, потому что знала, что подозрения падут на нее. Охрана ее видела. Так что сдержала себя.
— Жалеешь теперь, наверное...
— Ни о чем я не жалею, Мирон, — склоняет голову немного вниз Лана. — Об одном лишь жалею — что оружие на тебя навела. Знаешь… если бы я отважилась в тебя выстрелить, то… я тут же убила бы и себя. Даже не сомневайся, — вскидывает на меня взгляд, умоляя поверить себе.
— Я не об этом пришел поговорить, — твердо. Для нее у меня нет никаких эмоции. — А об Окуневском.
Лана мрачно хмурится и положительно качает головой.
— Спрашивай… Я все скажу.
— Когда ты в последний раз с ним общалась?
— Очень давно. У меня с ним давно никаких дел.
— Ты знаешь, что он знал Лилю лично?
Не знаю, что ей колют тут, но у нее прямо просветление в глазах.
— Вижу, что знаешь. Получается, после всех его грязных поручений касательно Таи — ты поддерживала с ним связь. Ведь с Лилей он познакомился…
— Два года назад. Примерно. Да, я знаю. Они... встречались. А потом появился ты и…
— И что?..
— Да ничего… Я не знаю. Что касательно Лили — он всегда был скрытен. Он мне ничего не рассказывал. О своих планах тоже. Он использовал меня, а я его. А потом все... наши пути разошлись.
— Кто еще был с вами заодно?
— Что?
— Кто еще с вами заодно, я спрашиваю.
— Никто… Ты о чем вообще?
— Лучше не ври мне, Светлана, — подаюсь к ней. — Сейчас от твоего честного ответа зависит, что с тобой будет. Помоги мне, а я тебе помогу, — блефую.