Экспансия (сборник)
Шрифт:
Это была хорошая машина, с большим, чуть опущенным между блинами трюмом, с откидными ступенями и дверцей в боковой панели, как делали на пассажирских самолетах на Земле. Через лобовое стекло Рост увидел Джара, тот был какой-то не такой, как обычно, то ли бледный, то ли напряженный. Все-таки он тоже вверял свою жизнь Росту с этим непонятным пернатым, и ему совершенно неясно было, что из этого могло получиться. Но ослушаться отданных, скорее всего Лодиком, распоряжений он не мог. Никак не мог, хотя хотел бы оказаться от этого места за тридевять земель.
Пинса
В трюме пришлось расположиться на самых задних скамеечках. Не отрывая пистолета от дыхательного отверстия Пинсы, Рост быстро осмотрел ружья и мешки, в которых помимо патронов было немного сушеного мяса и тыквенные фляги с водой. А Шипирик уже поднял ступени и хотел было закрыть дверцу, как из кустов неожиданно показался Лодик. Он подскочил к машине, набирающей обороты, и изо всех сил прокричал, словно Рост мог его не услышать:
— Я должен лететь с вами!
— Ты не полетишь, — твердо отозвался Ростик. — Прощай, и спасибо за все хорошее. — И вдруг, неожиданно для себя, добавил: — Если сможешь, позаботься о Василисе.
— О ком? — не понял ярк. — Ага, о той габате… Если ты возьмешь меня с собой, я сделаю все, что смогу, обещаю.
— Нет, — решил Ростик. — Ты сделай это… из доброты.
И Шипирик захлопнул дверь. Машина тут же поднялась в воздух. Ярк, оставшийся на плитах небольшой площадочки внизу, пригнулся, потому что стоял слишком близко.
Рост раздумывал о том, как странно он высказался, пока Шипирик, который устраивался в машине, словно собирался купить ее для личного пользования, вдруг тронул его за плечо. Рост посмотрел в окно. Около них, на расстоянии полукилометра, не больше, висел тяжелый черный треугольник, ощетинившийся пушками.
— С другого борта еще один, — сказал Шипирик. Потом сходил в кабину пилотов и оттуда прокричал: — И впереди — тоже.
Рост посмотрел на несупену, она прикрыла глаза и выглядела отрешенной от всего мира.
— Убери эти крейсеры, — попросил Ростик. Именно попросил, а не приказал, как у него получалось, когда они находились на Земле.
— Я прикажу, но ты должен убрать свой пистолет, — отозвалась Пинса. — Из-за него мне дышать трудно.
— Тогда я должен буду связать тебя, — согласился Ростик.
Пинса по-прежнему равнодушно ждала, пока Шипирик привязал ее ножки к опорам креслица, в котором она сидела, потом связал ее слабые и неуверенные ручки, и лишь после этого Рост вытащил ствол из ее дыхала.
Они полетели. Рост ощущал все большую расслабленность, он и сам не понимал, почему у него оказалась такая сильная
Как Рост и обещал охране, он предложил Шипирику опробовать съедобность продуктов на Джаре, и пернатый быстро сообразил, зачем эта мера нужна. А потом принялся так деятельно поить-кормить пилота, что довольно скоро из кабины донеслись протестующие вопли, в Джара попросту не могло влезть столько, сколько пытался впихнуть в него Шипирик, чтобы быть уверенным во всех продуктах. К счастью, бегимлеси и сам скоро понял, что несколько перегибает палку, и решил считать этот приказ Роста выполненным.
Они летели уже часа полтора, когда ламар невнятными рыками сообщил, что у него кончается топливо, сходить за ним в самый хвост антиграва он не мог, потому что был привязан. Пришлось Ростику подниматься и самолично тащить полотняные мешочки с таблетками к котлу. Шипирик тем временем сидел в кресле второго пилота, следил за Джаром и время от времени выкрикивал Росту приметы местности внизу.
Потом Рост и сам разок слазил к Джару и показал ему по карте, куда и как именно следовало лететь. Тот покивал головой, показывая, что все понял, но не произнес ни слова. А Росту как раз с ним хотелось бы поговорить, объяснить, что он не враг ему, Джару, пилоту, с которым у него сложились такие отношения, что если бы не они, он бы в какой-то момент не выдержал одиночества. Но объяснить это было сложно, да и не к месту. Вот он и не сказал ни одного лишнего слова, как и сам пилот. Да и не следовало этого делать, иначе чегетазуры из жестокости могли что-нибудь с ним сделать после возвращения…
Рост понял, что дремлет, неудобно привалившись к обшивке антиграва, когда Пинса неожиданно проговорила на очень отчетливом едином:
— Тебя отдадут бонокам, и они сделают из тебя «овощ».
— Ага, боноки — это те прозрачные, которые воюют против вас? Я видел их разок, мне они понравились, их даже вас-смеры боятся.
— Когда боноки стреляют, они опасны. А вот когда они хотят кормиться, они… Обволакивают существо своими телами, и оно становится никем. Словно и не было его никогда.
— Но они же стреляли в ваших, — не понял Рост, должно быть, от слабости.
— Они воюют как наемники за того, кто платит. — Пинса открыла на миг глаза и посмотрела на Ростика. — Неужели ты думаешь, у нас нет своих боноков?
На том разговор и закончился. Рост встряхнулся после сна, заставил себя подняться, потянулся, выглянул в окно. Они летели уже над невысокими деревьями, которые обещали лес, темно-зеленой стеной встающий впереди. Помимо своего мрачного величия, он грозил новыми, возможно, даже более опасными испытаниями, чем все то, что Рост оставил за собой.