Экспедиция. Туда, но не обратно

Старый Денис

— Ну, что тут? — спросил граф-боярин у Катерины, которая возилась с исписанными бумагами.

— Тебе как? По людям, тварям или по трофеям? — спросила уставшая женщина.

— По тварям мне должен Артур доложить, давай по людям и трофеям, — ответил Солдат, вглядываясь в лица людей, которых разделяют на группы, полностью голых уже гонят в растопленную баню, а Вера и другие девушки дихлофосом обрабатывают то, что одеждой зовется.

— Оба-на, а это что за фрукт? — наигранно удивленно выкрикнул Игорь, когда в одной из колонн пленных увидел Рысь, понуро шествующего впереди связанного десятка.

— Корень, пошто тот тать не у особой вязне? — спросил Солдат

у одного из десятников сотни Волькомира.

Корень, не задавая вопросов, сноровисто отвязал Рысь от связанного общей веревкой десятка.

— Ведай, блядник, злыдня на твой род, — пригрозил лгуну и предателю кары на его род Игорь, ухватив того за подбородок и крепко сжав.

— Не погуби, виру дам, мя живота лиши, токмо не род, — взмолился Рысь.

«А вот это мы еще разыграем покрасивше, да с прибылью» — подумал Игорь, вспоминая разговор с Артуром, который уже давно предлагал убирать Рысь и присоединять общину в агломерации Славгорода.

— Давай, Катерина, а то отвлекают тут всякие, — обратился уже к заместителю главы города по хозяйственной части, которую все зовут больше ключницей Катериной.

— Ты бы не губил всех болотных, у них много добрых людей, а мальчишки с девчонками вообще хорошо обживаются, — попросила жена Паши-Козака и, дождавшись кивка Солдата, начала свой доклад, часто подсматривая в тетрадь и какие-то листы, исписанные разными подчерками.

Триста пять коней, боевых и вьючных. Побитых еще пять сотен, так что туши коней разделываются и в ближайшее время, чтобы никто не жаловался, что в каше одна конина, ночи уже прохладные и в ледниках мясо вполне пролежит, но часть на тушенку. К этим коням прилагается под сотню телег с разным добром, Катерина посокрушалась, что еще не все учтено. Телеги есть и в неплохом состоянии, тем более, что мужики подшаманят и в хозяйстве такое добро пригодится.

По рухляди всего много. Черной куницы собрано почти три тысячи, белки чуть больше, лисы тысяча, есть мех нутрии и бобровый, немного соболей и даже десять горностаев. И это без того, что захвачены так же уже сшитые сорок три шубы, да овечьи тулупы.

— Я прострочу, нормально будет, а то там швы так себе, под пьяную руку бабы шили, — сделала отступление Катерина.

— Давай отвлечемся, и скажи, как мы готовы к зиме? Все будут одеты? — задал важный вопрос Солдат, который уже неоднократно подымался самой Катериной, а Вера так вообще паниковала, что одна зимняя одежка будет на три человека.

Ключница полистала свою общую тетрадь, и, что-то подсчитав в уме, сказала:

— С учетом уже готовой одежки, у нас пятьсот всяких курток, тулупов, ватников и шуб, ну, если те ватники, что вы забрали на свои доспехи учитывать. Пошить можем еще чуть меньше этого, но нитки станут дефицитом, даже мои запасы тают. С обувью и штанами сложнее, намного. Была бы шерсть, так попробовали валенки катать, но чего нет, того нет. Тебе и Светке найдем, да и мужикам нашим, а так, не очень.

— Вот она, коррупция, — усмехнулся Игорь, но отказываться от удобной зимней обуви, несмотря на то, сам имеет берцы, не стал.

Катерина еще предлагала утеплять даже кроссовки или туфли шкурками, но и это не решит проблему.

По провизии, которую забрали в качестве трофеев так же все хорошо, можно даже было успеть продать в Киев что-то, лучше с обменом на ту же обувь, хоть какую. Город и так по расчетам был готов пропитаться год, без учета возможных новых поселенцев, а тут еще всяко-разное в виде чуть ли не дикорастущего овса, ячменя, репы, меньше ржи.

Ну и люди. Часть решено было отправить домой, по желанию,

после прохождения фильтрации. Мужикам, которых привел Акке, нужны жены, чтобы меньше бедокурили. Они вроде бы пока были дисциплинированы, но это пока, без женской ласки мужики начнут звереть. Так что смазливых девок, которых везли на рабские рынки Итиля, надо оставлять. С мужиками так же. Даже до зимы еще очень много работы, к примеру, нужно пробить сухопутные дороги к поселкам Горыничи, куда решил переселиться и сам Горыня, и создать еще одно кузнечное производство, к Речному, к болотникам, которые так или иначе, но станут частью сельской округи города. Но всех оставлять в городе никак нельзя. Радимичей, что были пленными, частью предполагается отдать в роды, чтобы они собрали выкуп для своих соплеменников и выкупили их.

Оружия досталось так же очень много. Только сложносоставных луков хазар больше сотни с огромным запасом стрел. Мечи и короткие кривые степные сабли, кистени, копья и кинжалы, метательные ножи и короткие дротики, разного качества брони, в основном кольчуги. Славгород может теперь неплохо экипировать тысячную армию и не стоило продавать все это.

Большим приобретением, как оказалось позже, стали арабы-инженеры, или кто они там по национальности, но по виду, так сущие арабы. Эти ребята, правда, без особого выбора, решили перезимовать в Славгороде и горят желанием поделиться своим опытом.

Сложным впоследствии стало определение будущего для интернационала. В живых осталось кавказских, в основном, ребят меньше двух сотен. Этих товарищей частью, без их особого желания, отвезли вниз по течению Днепра, когда был отправлен небольшой караван в Киев и там отпустили, дав незначительные продуктовые наборы. Были и те, кого оставили. Даже случаи, когда за отдельных мужиков приходили просить вдовые женщины. Всех же христиан, а и такие были, в основном из грузин и армян, выпросил себе батюшка Андрей, с подачи бабы Клавы. Теперь и у них есть паства.

Так что работы много, но город теперь устойчив, зиму перезимует, а в новом году будут новые успехи, обязательно будут.

— Пошли, Волчек, — обратился Игорь Посталовский, глава Славграда к щенку-волкопсу, который всегда находит своего хозяина и редко от него отходит. — Нарвем цветочков и мириться к мамке Свете, а то отлучит она нас. Тебя от миски, меня от постели.

— Р-р-р, — ответил Волчек, у которого никак пока не получается лаять.

* **

Киевский князь Олег сидел в просторной горнице и заканчивал свой ужин. Он не мог оторваться от белого хлеба, пусть и не особо свежего, но пшеничного, славгородского, и то, что Лида называла «сгущенка». Почему-то князь был уверен, что такое лакомство не подают и к столу Василевса.

Вчера пришли два корабля из Славграда и князь опешил. Олег и не предполагал, что этот городок, который он всерьез думал, походя разграбить, стал чуть ли не единственным помощником для становления князя в городе. Да, Олег торгует с Сол-датом, а не просто забирает, но город по правде отдал дань, а торг такой больше на пользу князю, чем городу. Или он чего-то недопонимает. Но не может же быть там урожая больше, чем на распаханных полях.

А еще он благодарен был Сол-дату за Лиду. Было время, когда Олег считал, что дева его околдовала, он даже участвовал в специальном обряде, который проводил сам главный волхв Новгорода и приближенный советник князя Гавран. И именно волхв, проанализировав ситуацию, сделал предположение, что Лида, как жена могла бы быть в каком-то смысле полезной.