Экспедиция. Туда, но не обратно
Шрифт:
Из доводов, которые приводил Гавран, было то, что приданного за Лиду город может дать уже изрядно, да и придет на помощь если что. И это могло бы вызвать усмешку на лице правителя Киева, но до того момента, как пришли новости о сражении у стен Славграда. Сол-дат не только отбился, но и захватил просто огромное количество скарба. Его люди даже привезли двух вождей радимичей, которые так же участвовали в набеге, но были разоружены. И получалось, что в следующем году можно будет успеть привести к покорности и северцев и радимичей, что в планах было значительно позже, но половину этой работы сделал граф-боярин.
Вот
Что же касается Лиды, то только одно препятствие в том, чтобы она стала княжеской женой — ей была уготована роль второй жены, отнюдь не главной. Но проблема решилась сама собой, и князь был даже рад такому стечению обстоятельств. Через неделю после приезда в Киев, Богумила заболела и умерла.
А в то время, как князь и создатель древнерусского государства в разговоре с волхвом решался предложить стать женой перед богами Лиды, чтобы никто другой этого не сделал, были уже просители у князя, сама интриганка предавалась любовным утехам с одним из воинов из ближнего круга Олега — Торстеном Секирой. Любвеобильный, но глупый викинг выполнил поручение Лиды и отравил Богумилу. Он так же уже труп, но чуть позже, та отрава, что девушке приготовила Видана еще в Славграде, действует безотказно, но не сразу. И то, что вонючий «гном», хвастающийся своей мужской силой, но сильно уступающий и князю, и Игорю Посталовскому, выпил сладкого вина, произведенного в Славграде, решило его судьбу. Свидетелей оставлять нельзя!
* **
— Добрая зима, Горыня приезжал к Власте, говорил, что не было еще такого, чтобы в морозы никто не умер, было тепло в домах и еды в достатке, — сказала Света, любуясь сыном, усердно вкушающего молоко матери.
— Да, хорошо поработали, не все, но кое-что успели, — ответил Игорь, пребывая в глубокой задумчивости.
— Ты как будто не со мной, что опять случилось? — спросила еще более похорошевшая женщина у главы Славграда.
— Все хорошо, любимая, я пройдусь! — Игорь встал, одел валенки, соболиную шубу и, не дожидаясь ответа, вышел, и уже во дворе позвал Волчка. — Ну, пошли, прогуляемся, опять не спится.
Уже второй день Игоря тянет на место, где все начиналось, которое считается проклятым, где некогда был лагерь археологов.
Вчера ночью, разбуженный богатырским криком сынули Богдана, когда Неждана-нянька со Светой начали колдовать над мальцом, он пошел прогуляться.
Яркое свечение в стороне некогда лагеря археологов ослепило глаза. Именно оттуда они перенеслись из 1990 года на более чем тысячу лет назад. Было странно, что дозоры никак не реагировали на странности, больше похожие на северное сияние. Подходя к воротам у озера, внизу холмов, граф-боярин понял, что дозорные спят мертвецким сном. Глава города даже зашел в «дежурку», чтобы удостовериться, что воины действительно спят. Нужно было резко разбудить и хорошенько так пропесочить, а потом поднять по тревоге весь гарнизон и уже остальным бойцам поведать, по чьей причине они лишились сна и отправляются на внеплановую тренировку. Однако, вопреки своему, Игорь этого не сделал, а лично, с большим усилием, открыл калитку в воротах и пошел в сторону бывшего лагеря археологов.
Сияние усиливалось, послышался волчий вой, но рычание и грозное «р-р-гав» Волчка, волшебным образом прекратил призывы волков, которых тут уже давно не было видно. Вой прекратился и рассеялся туман, внутри которого появлялись всполохи молний, то выстреливая из дымки, то, напротив, устремляясь внутрь тумана.
Шаг, еще один шаг и Игорь уже внутри ярких вспышек и обласканный протуберанцами, которые кроме странного чувства спокойствия и неги, не причиняли неудобств.
— В трудную минуту, бог создал институты, Адам студентом первым был… — услышал Игорь звуки, доносящиеся из мутной пелены, буквально в десяти метрах от себя. Это были слова знакомой парню песни.
Сердце кольнуло, и Солдат чуть не развернулся, чтобы бежать от этого места как можно дальше, но усилием воли и, вероятно, ласковым молниям, с успокаивающим воздействием на бывшего студента-историка заочного факультета, он остановился.
— Так выпьем за гуляющих, за ничего не знающих и сессию сдающих наобум, так выпьем за гуляющих историков-студентов ГГУ, — шепотом, но очень громким, пел, или пытался это делать, попадая в ноты только изредка, явно нетрезвый человек.
Шаг, еще шаг, сигнальная лента, обозначающая территорию лагеря. И тут пелена растаяла, проявляя место и людей, голос которых только что слышал Игорь.
За костром, который размещался ровно на том же месте, что и тогда, десять месяцев назад, в день переноса, сидели человек пятнадцать. Молодые парни, но разновозрастные, как показалось Игорю. Лица их были счастливыми, как и те лица студентов-археологов, что только что приехали на раскопки в июне 1990 года. Была гитара, на которой играл крупный, если не сказать толстоватый, лысый и бородатый парень, скорее мужчина, возрастом казался старше многих присутствующих. Рядом с ним сидел еще один худощавый, особенно в сравнении со своим соседом, археолог, тот был в одних шортах, в отличие от одетых в кофты остальных собравшихся у костра. Да и вид у этих шорт был… странный вид, Игорь бы такие не надел.
Да, Солдат понял, что это те самые студенты-археологи.
Выделялся еще один большой человек роста за метр девяносто, крупный, который зачем-то обнимал опору от навеса над костром. Скорее всего, чтобы не упасть, так как парень был изрядно во хмели, и держался за вкопанную опору, периодически расшатывая ее.
— Все, а то шеф проснется, будет нам всем. Итак, вечные штрафники, постоянно на закопах работаем, задрало уже тупо землю кидать, — высказался один из парней, крутя в руках странную штуковину с кнопками.
— Зато какие штрафники! Лучшие! — вдруг воскликнул большой человек, с абсолютно добрыми глазами и так засмеялся, что Игорь мог поклясться, что такого громкого смеха, он никогда не слышал, даже от смехоохотливых варягов.
— Саша, тихо, весь лагерь разбудишь! — сказал бородатый гитарист, подкуривая сигарету от горящего полена.
— Ну, что, еще келихколы? — спросил парень в шортах и начал проводить какие-то манипуляции, наливая две жидкости в одну большую эмалированную кружку.
— Я начну! — громко сказал большой парень, обивавший опору, и выхватил чашку, жадно вливая в себя ее содержимое.