Экстергейзер

Костарев Сергей

В общем, если пользоваться принципами реактивного движения, считать электрон единственно возможным хранителем и передатчиком многофункциональной энергии, о преодолении значительных в космическом масштабе расстояний не может быть и речи. Тем более для людей, искренне верящих в непревзойдённость скорости света! Всем остальным – добро пожаловать в будущее!

Пролог

Жаркий июльский день клонился к вечеру. Оранжевый диск солнца уже почти касался вершины холма, расчерченной аккуратными рядами виноградника. Тень от большого дерева

с разделенным на три части стволом удлинилась настолько, что вот-вот должна была коснуться террасы аккуратного белого дома. Полуденный зной спал, уступая место легкому теплому ветерку.

В комнате с обоями из больших белых цветов на голубом фоне, на старой дубовой кровати лежала Мария Брант. Облаченная в простую ночную рубашку, женщина то и дело вскрикивала и комкала руками простыню. На ее лбу блестели капельки пота.

Её муж, фермер Натаниэль Брант, сидел на стуле рядом с кроватью и пытался успокоить жену.

– Все будет хорошо, дорогая! – повторял он время от времени. – Доктор сейчас приедет.

По лестнице, а затем по коридору застучали быстрые детские шаги. Широко распахнув дверь, в комнату ворвалась запыхавшаяся ребятня.

– Мама, папа, доктор Томсон едет! – наперебой закричали дети звонкими взволнованными голосами.

– Тише, тише! – Натаниэль Брант приложил указательный палец к губам. – Далила, останься с мамой. Марк и Анжелика, идите вниз, в гостиную.

Восьмилетняя, не по годам развитая Далила, крупная девочка с длинными светлыми волосами, заняла место на стуле вместо отца, который быстро встал и, толкая перед собой маленьких Марка и рыжеволосую, похожую на ангелочка Анжелику, вышел из комнаты.

– Ох, говорил я тебе, Нэт, вези жену рожать в больницу! – ворчал пожилой доктор Томсон, разглаживая свои роскошные, слегка тронутые сединой усы, когда они вместе с фермером и акушеркой поднимались по скрипящей ступенями лестнице. – Не бережёшь ты ее совсем!

– А куда же я детей-то дену, Фрэнк? – оправдывался Натаниэль Брант. – Ты же знаешь, я на своей ферме все умею, все практически один. А вот еду детям приготовить, штанишки постирать – ну хоть убей не смогу!

Солнце спряталось за холмами, оставив на небе багряные разводы. На ферму Бранта спустились сумерки, принесшие с собой треск тысяч насекомых. Воздух наполнился непривычной для середины лета прохладой. Высоко в потемневшем небе собирались невидимые тучи.

Вот уже четыре часа из распахнутого настежь, светящегося электрическим светом окна на втором этаже белого деревянного дома раздавались пронзительные крики. Роды оказались трудными. Ребенок никак не хотел выходить из уютной утробы матери в полный опасностей большой мир. Он как будто чувствовал, что тот готовит ему множество испытаний.

Наконец послышался недовольный детский плач и сразу же – возбуждённый мужской разговор.

– Надо же, какой крохотный! – прервал мужчин уставший женский голос. – Ну и помучил ты меня, малыш!

В это время крупная капля дождя упала на крышу дома. За ней последовали все новые и новые капли, ускоряя барабанную дробь. Вскоре начался настоящий ливень, прибивающий пыль и дающий долгожданную влагу растениям. Очень редкое явление для июля.

Время перевалило за полночь. Доктор Томсон и Натаниэль Брант стояли на террасе, наблюдая за падающими с неба потоками воды. Акушерка осталась наверху с Марией и новорожденным сыном Брантов, а мужчины вышли подышать воздухом.

– Все прошло нормально, Нэт! – сказал доктор, рисуя указательным пальцем невидимые узоры на деревянных перилах. – Малыш, похоже, здоров. Мария тоже в порядке. Хотя, признаться, сегодня мне пришлось поволноваться.

– Ты не представляешь, Фрэнк, как я волновался! – ответил ему фермер, бледное лицо которого красноречиво свидетельствовало о правдивости его слов. – Пожалуй, на этом нужно будет остановиться. Теперь у меня две дочери и два сына! Я не знаю, как буду жить, если с Марией что-нибудь случиться!

– Полно тебе, Нэт, – Томсон похлопал Бранта по плечу, – не нужно думать о плохом, чтобы не накликать несчастье! Подумай лучше о хорошем. Все в округе говорят, что этой осенью будет отличный урожай.

Натаниэль Брант не отличался особой проницательностью, но был человеком вежливым и предупредительным. Возможно, в словах доктора и не было никакого намека, но подумав об урожае, который был действительно хорош, и о деньгах, что можно за него выручить, фермер немедленно вспомнил, что нужно поблагодарить своего собеседника.

– Прости, Фрэнк, от волнения у меня вылетело из головы! – сказал он. – Сколько я тебе должен?

– Плата стандартная, друг мой, – ответил доктор, – экстренный выезд с акушеркой на роды, это будет сто сорок эксов.

Брант торопливо ушел в дом и через минуту вернулся, сжимая в руке три купюры.

– Здесь сто пятьдесят, – протянул он деньги доктору.

– Пожалуйста, возьми всё, Фрэнк. Твои услуги для меня неоценимы.

– Что ж, Нэт, не откажусь! – кивнул Томсон, принимая деньги. – Моя дочь Хильда собирается замуж, нам с супругой предстоят немалые расходы.

Пока мужчины разговаривали на террасе, обсуждая предстоящую свадьбу дочери доктора Томсона, дети Брантов собрались в гостиной. Младшие – Марк и Анжелика – с ногами забрались на большой мягкий диван. Восьмилетняя Далила во всем пыталась подражать взрослым, что добавляло ей авторитета в глазах брата и сестры, поэтому она сидела в кресле, которое обычно занимал отец, так же как он, закинув одну ногу на другую.

– Теперь у меня есть еще один братик? – спросила Анжелика, хлопая ресницами.

– У всех нас, – ответила Далила. – Мама будет любить его больше всех! Так всегда бывает с младшими.

– А я? – испугалась Анжелика.

– А ты уже не будешь самая младшая! – назидательно и важно сказала Далила.

– Зато мне теперь будет с кем поиграть! – расплываясь в улыбке, заметил Марк. – С вами играть неинтересно.

– Почему это с нами играть неинтересно? – возмутилась Анжелика.

Марк передразнил её и отвесил подзатыльник, после чего спрыгнул с дивана и бросился бежать, зная, что старшая сестра так просто ему этого не оставит. Анжелика заревела, а Далила погналась за Марком. Они едва не сбили с ног только что спустившуюся по лестнице акушерку.