Экстренный контакт
Шрифт:
Я не хотела присутствовать при предложении руки и сердца. Она не хотела, чтобы я присутствовала при предложении руки и сердца. Все в выигрыше!
Ну, может быть, не Уолши. Я чувствую себя виноватой за то, что сбежала, но решила заехать к ним домой перед возвращением в Нью-Йорк, чтобы как следует попрощаться.
На этот раз навсегда.
Я люблю их. Пришло время отпустить их.
Я люблю его.
Пришло время отпустить его.
— Еще один перед закрытием, милая? — спрашивает
— Конечно, конечно. — Я жду, что вот-вот подкрадется обычное раздражение по поводу этого дурацкого праздника, но, как ни странно, этого не происходит. На самом деле, даже в моем слегка меланхоличном настроении Рождество совсем не кажется глупым.
— Знаешь что, да, — говорю я. — Почему бы и нет. Как ты и сказал, сегодня Рождество, и мне нужно кое-что сделать на моем новом телефоне. Только вот пусть на этот раз это будет «Манхэттен».
— Понял, — говорит Джоуи, постукивая пальцем по барной стойке и доставая бурбон.
— Уверена, что тебе стоит пить? — спрашивает кто-то из-за спины.
У меня слегка кружится голова, и не из-за алкоголя. И не из-за сотрясения мозга тоже. А от дежавю.
Поворачиваюсь, в шоке смотрю на мужчину, который выдвигает барный стул рядом со мной и садится.
— Том?
— С твоим-то сотрясением мозга? — говорит он небрежно, как будто нет ничего странного в том, что он находится в лобби-баре заурядного отеля в канун Рождества, когда должен быть...
Я качаю головой, все больше убеждаясь, что у меня галлюцинации.
— Подожди. Это что, настоящая «Рождественская песнь»? Я Скрудж? Неужели все, что я пережила, было просто сном?
— Ты Скрудж, — подтверждает он, протягивая руку, чтобы съесть один из моих холодных картофелин фри. — Но нет. Все было не во сне.
— Тогда кто... что? Как ты меня нашел? Тебе снова кто-то позвонил? Как моему экстренному контакту?
— Нет. — Мужчина съедает еще одну картошку. — Потому что на этот раз ты не попала в аварию. — Он прекращает жевать. — Подожди. Или попала?
Я качаю головой, когда Джоуи ставит передо мной «Манхэттен». Том показывает на него.
— Я возьму такой же. Пожалуйста.
— Нет, — быстро говорю я. — Он не останется. Ты не останешься, — говорю я Тому.
Том смотрит на Джоуи, снова показывает на напиток и улыбается.
— Ладно, если ты остаешься, тогда мне нужны ответы, — говорю я, поворачиваясь на стуле так, чтобы оказаться лицом к нему.
— Конечно, — соглашается Том. Подозрительно быстро. — Что ты хотела узнать?
— Даже не знаю, с чего начать, — говорю я. — Как насчет того, где, черт возьми, Лоло? Разве ты не должен сейчас стоять на коленях?
Он проверяет свои часы.
— Почти. У меня в запасе
У меня открывается рот.
— И ты проведешь эти минуты... здесь?
— У сестры, — говорит Том.
Я хмурюсь на него.
— У тебя сотрясение мозга? Чьей сестры?
— Лоло. Ты спрашивала, где она. Она в Мэдисоне у своей сестры. Улетела в последнюю минуту.
— Я... — Я почесываю затылок. — Я в замешательстве.
— Заметно, — говорит он с улыбкой. — И это очень мило.
— Возьми свои слова обратно! — говорю я, оскорбленная.
— Не возьму. — Его улыбка становится шире.
Я чувствую... что-то. Смятение, смешанное с... надеждой?
И уверена, что не вынесу, если ошибусь. Не смогу вынести, если потеряю его во второй раз. В панике я протягиваю Тому свой телефон.
— Вот. Почему бы тебе не позвонить Лоло, и мы все уладим...
— Я не женюсь на Лоло, Кэтрин.
Все вокруг словно расплывается, хотя ни я не притронулась к своему бокалу, а Том к своему.
— Что ты... что...
— Мило, — снова бормочет он с улыбкой. — Мы с ней поговорили. Оказывается, Горби не единственный, кто заметил, что мы... как это... потрескиваем от энергии?
— Она бросила тебя, потому что мы потрескиваем? — спрашиваю я.
— Нет. Ну, типа того. Я бросил ее, потому что мы потрескиваем. Она бросила меня, потому что ей нужен кто-то, с кем можно было бы потрескивать, и она поняла, что я никогда не стану этим парнем.
— Вы бросили друг друга?
— Думаю, мы можем перестать использовать слово «бросили», но... да. В общем-то, да, — говорит он, пожимая плечами.
— Том, я...
— Хочешь знать, почему я не сделал тебе предложение в канун Рождества все эти годы назад? Почему отступил от семейной традиции, которая, как мне казалось, была так важна для меня?
Я качаю головой, и Том тянется к моей руке.
— Потому, что я не мог ждать, Кэтрин. Мы сидели там, ели китайскую еду, и я помню, как подумал, что никогда в жизни не буду так счастлив, как с тобой. И хотел, чтобы это чувство длилось вечно. Я сделал предложение, потому что не мог больше ждать ни минуты, чтобы сделать тебя своей.
Слезы текут по моим щекам, и я раздраженно вытираю их.
— Зачем ты это делаешь?
— Знаешь, как я наконец-то нашел тебя сегодня вечером? — спрашивает он, а затем наклоняется вперед. — Лоло.
— Предательница, — бормочу я, хотя уже догадалась. Она единственная, кто знал, где я.
— Но она сказала мне не сразу, — продолжает Том. — Заставила меня ждать, чтобы убедиться, что я приеду сюда до полуночи.
— Зачем...
Том ставит передо мной коробочку. С кольцом.
Мою коробочку с моим кольцом.