Экзамен по социализации
Шрифт:
— Конечно, — с железной уверенностью в справедливости своих действий подтвердила Пятая. — Однако тех, кто финансировал Организацию, мы так и не вычислили. А значит, не исключаем, что в мире могли остаться и другие такие же инкубаторы. И никто из нас ни разу не усомнился в том, что мы совершили добро. Во имя всех детей, которые составили бы дальнейшие Потоки.
Макс молча встал и вышел, Мира ринулась за ним.
— Брат! Стой, брат! Ну подожди же! — она догнала, схватила за руку, заставила посмотреть себе в глаза. — О чем ты думаешь?
— Я спокоен, — сказал Макс, и именно так все и выглядело. — Я совершенно спокоен, как всегда. И разве это тебя не пугает, а, сестра?
Мира же услышала в этой реплике вызов.
— Нет! Тебя это не коснется! Потому что у тебя была другая ситуация! Макс, опомнись! У тебя всегда была я, ты держался за меня, а они были одни, поэтому и не справились. Ты не…
— То есть если с тобой что-нибудь случится, то у меня больше не будет ограничителя? И что я тогда сделаю? Разрушу мир? Или получу пулю от одной из старших сестер, как бешеное животное?
Легко вырвав свою ладонь из ее рук, он развернулся и потопал к машине, не дожидаясь ответа.
… ответа, которого у Миры и не было.
========== Глава 10. Физиологический аспект социализации ==========
Мне и не требовалось проверять гипотезу Белова о реакции моих родителей, если я вдруг им заявлю, что отказываюсь от уже намеченного будущего. В этом он был прав, как ни крути. Но я и не ждала, что получу еще и дополнительные доказательства заботы о моих перспективах незамедлительно, в ходе разговора с мамой после своего возвращения домой.
— Доча, случилось что-то? Опять проблемы с одноклассниками? — мама встревожено рассматривала мою озлобленную физиономию.
Удивительно, что раньше она таких мелочей не замечала, а теперь выискивала их в каждом неловком жесте.
— Да нет, мам, — попыталась ее успокоить. Я вообще старалась ей говорить правду во всех случаях, когда это можно было делать: — Просто с Беловым поругались.
Она усадила меня за кухонный стол, который тут же принялась заставлять тарелками. Минуты через три поинтересовалась осторожно:
— Что, сильно поругались?
Я отмахнулась, не понимая, зачем вообще мусолить эту тему.
— Ага, сильно. Включай телек, это по-любому уже показывают во всех новостных программах! — заметив ее обиженный взгляд, устыдилась: — Да не переживай, мам! Это у нас с ним не впервые. Разберемся.
— А-а, — мне показалось, или это прозвучало с каким-то радостным облегчением. — Помиритесь, конечно. Дело молодое.
И до меня медленно начало доходить, к чему она ведет. Странная логика моей маман, отцепившись от мысли, что я влюблена в Макса, прицепилась сразу к другой — что я влюблена в Белова?
— Мама! — я изобразила строгое порицание. — Мы с Беловым
Она так и не положила мне котлету к пюре, совершенно о ней позабыв, и уселась напротив:
— Ну, доча, не злись. Я просто подумала, раз вы столько времени проводите вместе, и до дома он тебя провожает… Что же удивительного в моих предположениях? Мальчик-то какой! Золото! Отлично учится, красивый, семья у него замечательная. Твой папа с Игорем Михайловичем работают сейчас вместе по одному делу…
Так вот, что получается? Она меня замуж за Белова собралась выдавать? Ну это уже ни в какие ворота! Я разозлилась:
— А что же Макс? Некрасивый, что ли? — решила ударить по предыдущему варианту, раз он ей не очень нравился.
Мама растерялась:
— Танаев?
— Нет. Соседский доберман!
— Даша! — она, очевидно, хотела выудить из меня хоть что-то, но такие разговоры к откровенности точно не располагают. — Максим, конечно, тоже симпатичный, чего уж говорить. Но влюбляются-то не только в лицо!
Ну да, конечно. В лицо, если это лицо из «замечательной семьи», а не из детдома. А я устала спорить и пытаться переубедить.
— Мам, я тебе честно говорю — я скорее с соседским доберманом бы встречаться начала, чем с Беловым. Так что не надо меня колупать с этим…
— Хорошо, хорошо, — она приняла мой пакт о ненападении и рванула за котлетами.
Вот зачем родители лезут в эту сферу? Неужели не доверяют своим детям? Или, как обозначил Белов, хотят их во всем контролировать? Раздражение уже почти утихло, но возродилось после маминой фразы напоследок:
— Нас на прием пригласили к Беловым на следующей неделе. Доча, хорошо бы было, если бы ты к нам присоединилась, тем более, там кто-то из твоих одноклассников будет. Посмеют они тебя потом обижать!
Прием! Прием, чтоб его! Этого слова в нашей семье до сих пор еще не использовали! Не «на день рождения», не «на встречу», а «на прием». Неужели так быстро курвятся мои любимые родители? А может, пойти по Беловскому методу и устроить им на этом «приеме» скандал какой, чтобы больше не приглашали? Нет, я, безусловно, на такое не способна, это просто раздражение. На весь мир. Почти как у Кости. Заразный он, что ли? Или это я пытаюсь его понять?
На следующий день в школе мы с ним просто игнорировали друг друга. Мира попыталась прокомментировать внезапное похолодание, но получив пару злобных взглядов, успокоилась. Танаевы вообще были какие-то притихшие. Даже Макс был еще молчаливее, чем обычно. Молчаливый Макс — это вообще реально?
Яна, конечно же, мимо пройти не смогла:
— Что, уже на развод подали, голубки?
— Отъебись, — Белов даже не пытался скрыть злость от ее внимания к «нашим отношениям». — Ага, развелись мы! Характерами не сошлись! И че теперь?