Экзорцист. Утроба Ведьмы

В темнице практически не было света. Даже горящие факелы и те невольно меркли под тяжелыми тенями мечущихся в застенках узников.

Рычание…

Крики…

Стоны…

Сложно было представить себе куда более кровожадного места, чем темница Пандемониума.

Тяжелый воздух оседал в лёгких липкой плесенью. Пропитывая кожу запахом серы и истлевших костей.

— Туда! — указал Небирос на самую

дальнюю камеру подземелья и двое чудовищ с чёрной маслянистой кожей, тут же повело Михаэля к открытой двери.

Скованный кандалами, не обращая на них, никакого внимания, он уверенно шагнул вперед, переступая порог окровавленных каземат.

Стоило Неге взмахнуть пальцами, как из сырых каменных стен, будто бешеные змеи на Михаэля накинулись висящие кандалы, яростно впиваясь в его щиколотки и запястья серебряной пастью.

— Жаль что ты не испытываешь боли от серебра, — зло прорычал Небирос, облизываясь длинным языком. — Но не переживай. Лилит нашла достаточно других способов причинить тебе боль, — исказился его звериный рот в довольной улыбке.

Проводив взглядом вышедшего в коридор Небироса, Нега тут же подступала к закованному Михаэлю, бережно обхватив его бледное лицо когтистыми руками:

— Остановись пока не поздно. Подчинись ей, и ты снова сможешь стать свободен.

— У этой свободы слишком высокая цена, Нега, — усмехнулся уголком посиневших, потрескавшихся губ.— А я слишком алчный демон, что бы позволить кому-либо забрать то, что принадлежит мне.

— Прекрати… — впилась поцелуем в его холодные безжизненные губы, не обращая внимания на его отрешенность. — Умоляю, прекрати это…

— Нега, — бесстрастно проговорил Михаэль, смотря в её желтые глаза, до краёв наполненные одержимостью и страхом. — Ты же знаешь меня, как никто другой. Если я решил, то уже не отступлю.

— Михаэль… Он не знает что ты здесь. Лилит прячет тебя ото всех. Если не сдашься, то это заточение может продлиться ни одну сотню лет.

Эта женщина всегда была откровенна во всех своих желаниях и алчных капризах. Сколько бы раз он ни отталкивал её. Сколько бы раз не отвергал все её притязания, а она всё равно с маниакальной настойчивостью продолжала добиваться его расположения.

— Плевать, — бесчувственно отрезал Михаэль, впиваясь в неё ничего не выражающим взглядом. — Пусть делает что хочет.

— Сумасшедший… — раздраженно прорычала Нега, зло, впиваясь когтями в его волосы и шею. — Но ничего. Скоро палач изменит твоё мнение. А боль вернёт трезвость ума, любимый…

Облегчённо улыбнулась Нега, зная, что палач уже ждёт своего часа, стоит ей уйти и для Михаэля начнётся пытка длиною в жизнь.

Взявшись за края его нагрудника, превращая тяжелую броню в прах, Нега обнажила Михаэлю истерзанный торс:

— Лучше это буду я, чем они.

— Как скажешь, — вскинул голову, не позволяя ей снова себя поцеловать.

Ничуть не смутившись, она впилась губами в его шею, оставляя после себя кровавый след:

— Надеюсь, в нашу следующую встречу,

ты изменишь своё мнение, любимый.

Оставшись один, Михаэль неспешно перевел дух, прекрасно понимая, как именно Лилит решила добиваться своего.

«Пусть они как угодно измываются над моим телом, но волю им не получить» — закрыл Михаэль глаза, чувствуя как из серых стен к нему потянулись женские руки…

— Как ты? — сосредоточенно посмотрел Филипп на скачущую рядом с ним Марию, прекрасно понимая, через какой кошмар ей пришлось пройти.

— Не смеши, — угрюмо хмыкнула. — Я жива, умом не тронулась, переломы не серьёзные, а потому понадобится не так уж и много времени для того, что бы полностью поправиться. К тому же, на мне всё как на собаке заживает. А вот тебе на самом деле пришлось куда хуже. Голодовка, обезвоживание. Обычный человек едва ли остался бы в себе после встречи с настоящими демонами. Даже удивительно, что ты смог сесть в седло всего через неделю после случившегося. Михаэль был прав, отче, у вас на удивление сильная воля.

— Он так сказал? — удивлённо и даже смущенно приподнял Филипп брови, с трудом сдерживая довольную улыбку. — Ну, надо же… — прочистил горло, поспешно переводя тему. — Если честно, то я не думал, что ты решишь сопроводить меня до Берне.

— А разве я могла иначе? — соврала Мария. Не зная, что делать она, словно брошенная собачонка увязалась за первым встречным, лишь бы только не остаться одной. — Это же из-за меня Михаэль потащил вас на остров, заставляя пережить весь этот кошмар.

Покинув Мон-Сен-Мишель, бедный Филипп едва ли оставался в живых. Балансируя между жизнью и смертью, словно попавшая в паутину муха. Из-за чего им пришлось около шести суток провести в Понторсоне, зализывая все свои раны.

Сама же Мария прекрасно понимала, что отделалась слишком легко, для боя с настолько серьёзным противником, как Михаэль. Она была уверена, что он специально пробил ей бедро, не повредив ни мышц, ни сосудов. Специально сделал всё, что бы она смогла как можно быстрее залечить раны.

— Специально… — пробормотала побледневшими, сухими губами, проглатывая удушающий комок горечи.

Сделав вид, что ничего не услышал, Филипп перевёл взгляд на горизонт. До сих пор ему так и не удалось понять, что же на самом деле происходит у неё в нутрии.

Мало того что после ухода Михаэля, Мария стала совершенно растерянной. Порой она вести себя так, словно в её жизни и вовсе ничего особенного не случилось.

Шутила. Смеялась. Болтала без умолку.

И пусть они практически о нём не говорили, стоило ему упомянуть что-нибудь связанное с Михаэлем, Мария смотрела на него ничего непонимающим взглядом, словно впервые в жизни услышав это имя.

Остановившись на привал, не дожидаясь, когда солнце уйдёт за горизонт, они разожгли небольшой костёр, впервые за последние несколько часов сумев по-человечески поесть и отдохнуть.