Экзорцист
Шрифт:
— Еще раз повторю, — сказал я, тяжело вздыхая, — я не прислужник.
— Ну, тогда я — мать Тереза, — усмехнулся человек.
В машине воцарилось молчание, которое изредка прерывалось звуком переключения передач. Минут через пять мы выехали к светофору и повернули на Новолипецкую.
— Странный у тебя след на ауре, как будто клеймо, я не встречал таких печатей раньше, — снова произнес Старый.
— А я не встречал еще пенсионеров, которые с ружьем партизанят среди гаражей, — решил я подколоть собеседника.
— Партизанить,
— Мы приехали, — сообщил я спутнику, заворачивая к дому, — Учти, ей может не понравиться, что ты с ружьем, поэтому, советую убрать оружие.
— Я сам решу, ты давай, двигай, — спокойным голосом произнес Старый, когда мы выбрались из машины.
— Сейчас, машину закрою и пойду, сказал я.
Старый наблюдал за мной с определенной долей опаски, видимо, он видел, что у меня есть нож, вот только толку? Нож против дробовика совсем не канает.
Я прошел на порог дома и открыл дверь. Надеюсь, он не пристрелит Халфассу, как только её увидит. Надо дать девушке понять, что я под прицелом, только вот как?
Старый тихо прошел за мной следом. Девушка встретила меня в прихожей и с интересом принялась рассматривать старого, а затем произнесла:
— Смотрю, ты притащил домой верного пса конклава, вот не сиделось тебе спокойно. Гони его прочь, как-нибудь без церковных прихлебателей разберемся, — бросила она, когда раздался выстрел.
Девушку швырнуло через половину коридора и впечатало в дверь кладовки. Я попытался было спрятаться в другой комнате, но понимал, что безнадежно опаздываю. Старый уже наводил ружье на меня, когда Халфасса ловким ударом подсекла ноги противника. Очередной заряд дроби угодил в стену, но часть, все же, задела меня, и я, схватившись за бок, повалился на пол. Падая, я ухватился за оружие и попытался выдернуть его из рук старика.
Старый с перекошенным от злобы лицом ударил меня кулаком, и я отлетел к стене.
Атака демонессы была куда более удачной, чем моя, несколько сильных ударов, и бесчувственное тело старика рухнуло на землю. Демонесса развернулась ко мне и с ее одежды с тихим шорохом осыпалась расплющенная дробь.
— Тащи веревки, у нас сегодня необычный гость, и радуйся, что он не грохнул тебя раньше, чем это сделают твои враги.
— Не могу, — простонал я, лежа на полу и чувствуя, как сознание меня покидает.
Глава 9
— Демоны ада, — пророкотала демонесса и, вкинув руки вверх, пробормотала какую-то тарабанщину, — Так-то лучше, — произнесла она, но, заметив, что кровь не остановилась, решительно подошла к старику и мощным ударом пробила ему грудную клетку.
Рука девушки появилась из тела старика, сжимая его сердце, которое судорожно сокращалось.
— Открой пасть, — произнесла она и принялась разжимать мою челюсть.
Мои слабые попытки сопротивления не были замечены, и
Соленый вкус влажной и противной человеческой плоти наполнил мой рот и я попытался выплюнуть эту мерзость обратно, но демонесса, наложив ладонь поверх моего рта и прижав меня к полу, начала произносить что-то на неизвестном мне языке.
— Не вздумай, — произнесла она, когда заметила, как я пытаюсь исторгнуть из себя человеческую плоть, — Картечь с заговором на крови, поэтому, иного выхода, кроме как сожрать его сердце, у тебя нет.
Сознание начало ко мне возвращаться и я, сделав нечеловеческое усилие, проглотил ком в горле.
— Вот и молодец, я и так тебе изрядно помогла, уменьшив его до разумных пределов, — сообщила она, — А теперь тащи веревку, надо будет допросить его дух, а я пока придержу его душу, чтобы она не упорхнула, — сообщила девушка, руки которой налились призрачным зеленоватым светом.
— Кто это? — спросил я демонессу, которая одной рукой обшаривала тело старика, а второй делала какие-то сложные пассы.
— Это экзорцист из церковного конклава, в данном случае, наемный, — девушка продемонстрировала мне небольшой медный медальон.
Я, кряхтя и пошатываясь, поднялся с пола. Раны на моем боку не было. Лишь слегка розоватая кожа, да изрядная дыра в одежде подтверждали, что мне не померещилось.
— Тащи веревку, нужно связать его труп, кто знает, какие на нем посмертные чары.
Я поспешил в кладовку, дверь которой была распахнута, видимо, во время драки демонесса улетела именно сюда. Наконец, плюнув на все и не найдя веревку, я принялся связывать труп мужика с помощью простыни.
— Дай сюда, кто так тебя учил людей связывать? — буркнула демонесса и спеленала мужика так быстро и ловко, что мне оставалось только качать головой.
Пока демонесса колдовала над телом старика, я прошел на кухню и принялся отмывать лицо от крови. Болезненное прикосновение к лицу вызвало у меня лишь ругательства. Старый пердун едва мне зубы не выбил. Странно, огнестрельное ранение исчезло, а эта ерунда и не думала затягиваться. Охая и причитая, сходил до морозилки и приложил к своему опухшему лицу полукилограммовую пачку пельменей. Судя по отражению моей рожи в зеркале, старик использовал какой-то кастет, кресты с которого отпечатались на моем лице.
Вернулся в комнату, где демонесса продолжала свои непонятные ритуалы. Окровавленный труп нашего гостя был привязан к стулу, а девушка хлестала его по лицу и ругалась сквозь зубы.
— Кончай притворяться, чем быстрее мы поговорим, тем быстрее твоя душа окажется в инферно, — произнесла она после очередной пощечины.
Труп, после проведенных манипуляций, открыл стекленеющие глаза и посмотрел на девушку. Хафасса прижала к голове мужика раскрытую ладонь и произнесла:
— Я обращаюсь к душе, заключенной в этом теле. Говори, кто ты?