Экзорцист
Шрифт:
— Наивный молодой человек, — улыбнулся адвокат. — Я распечатал книгу Соломона и контролирую эту тварь. Сейчас он подчиняется мне, но стоит моему сердцу перестать биться, как палач сорвется с поводка, — усмехнулся Грузенберг.
— А как же ваши столичные коллеги? Они не обеспокоены вашими действиями? За пропажу книги ведь обычно строго карают, — задал я интересовавшие меня вопросы.
— Эти дурни мне были нужны, лишь для того, чтобы поймать ее, — сказал адвокат и дернул девушку за волосы.
— У вас такие же наклонности, как и у вашего сына, вам нравится причинять
— Жаль, что ты оказался хитрее и ушел из нашей западни, — усмехнулся адвокат.
— Помог начальник службы безопасности Зотова, — сказал я, наблюдая за реакцией Оскара Осиповича.
Адвокат поморщился, словно съел лимон. А я же продолжил заговаривать Оскару Осиповичу зубы. Будем надеяться, что Свинцов привезет Грузенберга-младшего и обмен состоится.
— Признаться, я думал, что одержимость девушки и болезнь Зотова только ваших рук дело, — сказал я, возвращаясь к разговору.
— Увы, он мешает многим. Как только я разберусь с тобой и этой потаскухой, займусь Зотовым, — адвокат снова дернул демонессу за волосы.
Халфасса болезненно вскрикнула.
— Не горячитесь, Оскар Осипович, я сомневаюсь, что у вас есть чудо-артефакт, способный отклонять пули, — сказал я.
Адвокат лишь презрительно фыркнул.
— Зачем мне подобная глупость? Моя жизнь напрямую завязана на управление палачом. Ты же не захочешь брать на себя ответственность за действия этой твари, — Грузенберг рассмеялся. Закончив смеяться, он пояснил: — Умру я, и начнется цепная реакция. Тварь займется чернокнижниками, затем доберется до Зотова и его глупой дочурки. А потом начнет убивать всех, кто по ее мнению нарушает закон или имеет отношение к нечисти. Он не тронет лишь чистых душой и сердцем, а остальные умрут, их души станут пищей для этого создания.
— Вам не кажется, что глупо давать мне такую информацию? — сказал я, наблюдая за адвокатом.
Грузенберг бросил на меня презрительный взгляд и произнес:
— Ты нашел мою единственную слабость и сыграл на ней. Как только мы обменяемся пленными, мы продолжим нашу игру, и у тебя не будет другого шанса, — сказал адвокат.
— Сомневаюсь, что церковники из столицы такие дурни, они наверняка уже сообщили о пропаже книги и о вашем самоуправстве, — сказал я.
Оскар Осипович лишь ехидно усмехнулся и сказал:
— Докладывать некому, все прибывшие в город экзорцисты и демонолог мертвы.
— А вы весьма кровожадный тип, Оскар Осипович, прямо волк в овечьей шкуре, — заметил я.
— Этому миру давно нужно устроить новый «потоп». Слишком много грешников, — заметил адвокат. — Ладно, к черту все! — неожиданно рявкнул он. — Рука затекла держать нож. Где мой сын? — сказал адвокат и надавил на лезвие.
По шее девушки побежала струйка крови.
— Успокойся, его уже везут, — я примирительно поднял руку и немного отвел оружие. — Пришлось прятать его за городом, поэтому нужно время.
Адвокат немного успокоился, а затем сказал:
— Жаль, что ты убил Николая, способный был чернокнижник, служил на благо церкви.
— Вы ошибаетесь, — прервал я речь адвоката. — Николай
Адвокат удивленно вскинул брови и сделал несколько шагов в сторону окна выходящего на улицу.
— Каюсь, изначально именно я встал на пути Свинцова, — сказал я, делая шаг в сторону Грузенберга. — Я нашел темницу демонессы. Убил одержимого, которого Свинцов направил на поиски вместилища демона. После, Свинцов подослал еще одного одержимого, чтобы меня убить. Я убил несколько ведьм, астральную вампиршу, старика-экзорциста и охранника, опекавшего вашего сына. Но вы, Оскар Осипович, монстр куда пострашнее меня, — сказал я, указывая на адвоката рукой с зажатым в ней телефоном.
Грузенберг дернулся, словно от пощечины, и крепче схватил девушку за волосы, поудобнее перехватывая нож.
Халфасса хранила молчание, вероятно, опасаясь спровоцировать адвоката. Я же сделал еще несколько шагов в направлении Грузенберга и продолжил:
— Свинцов пытался подбросить мне наркотики и воздействовать на меня, используя служебное положение, а вы решили действовать силовыми методами. Убили священника, который заподозрил вас в краже книги. Затем подбросили мне в багажник его труп. Позвонили в полицию и попытались сбросить всю вину на меня. Я изначально думал, что это Свинцов, но, похоже, я ошибался. Этот чернокнижник, куда более благочестив, чем вы.
Оставим мелочи, Оскар Осипович, вы принесли в жертву двух монахов, охранявших реликвии в здании епархии. Украли книгу Соломона и использовали убитых вами, чтобы ее открыть. Затем вы отправили нас на охоту, чтобы отвлечь от происходящего в городе. Свели нас с Зотовым, надеясь, что его одержимая дочка нас убьет, как убила всех тех, кого вы отправили к нему до нас.
Адвокат согласно кивнул.
— Все так, только вот ты запятнал свою душу союзом с демоном! — выкрикнул Грузенберг. — Создал у себя дома святилище языческого божества.
— Да, что было — то было, — кивнул я.
— У меня была лишь одна цель — отправить демонессу домой и вернуться к спокойной жизни, — сказал я.
Грузенберг снова рассмеялся.
— Спокойной твоя жизнь уже никогда не будет. Ты думаешь, я глупец и не знаю, кто ты на самом деле? Я много времени потратил, прежде чем нашел информацию о таких, как ты. Ты Нефилим, хранитель равновесия. Когда-то с вашим родом было покончено, но ты — поганая полукровка. Плод противоестественной связи небожителя и смертных. Ты есть грех! — заверещал адвокат.
«Мля, вот же упертый фанатик», — подумал я.
— Давайте успокоимся и просто подождем, когда привезут вашего сына, — сказал я, пытаясь успокоить адвоката.
Заметив, что Оскар Осипович, перестал пятиться к стене, я задал новый вопрос.
— Одного не пойму, не проще было бы заказать убийство Свинцова, чем устраивать подобное в городе?
— Ты не понимаешь, у меня появился шанс выиграть эту войну и привести всех верующих в лоно церкви! — заверещал адвокат.
— Книга сделала вас безумцем, — заметил я, наблюдая за реакцией адвоката.