Экзотические птицы
Шрифт:
Открылась дверь в комнату, и оттуда в коридор, как из рога изобилия, посыпались красные, потные, разгоряченные танцами гости. В момент они стали разбирать свои кепки, куртки, платки, натягивать обувь, прощаться, вываливаться на лестницу. Олю обняла сзади Лариса.
— Ты до метро с нами? Подбросим на «Жигулях»! А потом, извини, сами поедем дальше!
— Да, до метро, — ответила Оля, не особенно вникая в то, что ей только что сказали и какие она произносила слова. «Вот, оказывается, над какой важной проблемой он работает! — появилось вдруг в голове. — А если действительно разгадает загадку? Да, он необыкновенный! Какой молодец! В то время как все друзья бьют баклуши. Этот его кабинет… и ремонт с аквариумом… и варан Кеша…»
Возбужденная танцами, хорошенькая Лариса подала Оле сумку.
— Пошли! Спасибо за приятный
Оля стояла как в столбняке.
— Телефончик оставьте! — смекнула догадливая подружка. — О-о-о! Как тут у вас! Кажется, я теперь понимаю Олю, что застряла здесь на весь вечер! — быстро говорила она, бесцеремонно входя в каморку и разглядывая предметы. — А это кто?
— Змея, — небрежно ответил хозяин каморки и стал рыться в каком-то ящике, переворачивая в нем все вверх дном. Наконец он извлек на свет божий небольшой конверт, а из него белый прямоугольник картона — визитную карточку.
— Ой, змея! Какая противная! — завопила Лариса, а Оля вдруг засмеялась:
— Ничего не противная! Даже симпатичная!
— Ну уж нет! Меня сейчас просто вырвет! — застучала ногами Лариса и выскочила из каморки. Они оказались последними гостями, и хозяин вышел на площадку закрыть за ними дверь. Правда, в комнате двое оставшихся — парень и девушка — мокрым веником начали сметать мусор.
— Да, у тебя дисциплина! — покачала головой Оля. — Значит, ты — сильная личность! Как моя мама!
Парень сделал шаг в коридор и легко взмыл под потолок, подтянувшись на перекладине, которую до этого никто из присутствующих и не заметил.
— Ого! — восхищенно ахнула Лариса и толкнула Олю локтем в бок.
Оля задрала голову и во все глаза смотрела на парня. Подтянувшись не менее десятка раз, он легко спрыгнул на пол. Оля заметила, что он все это время пребывал босым и, только выходя в коридор, вставил ноги в какое-то подобие сандалий.
— Будто йог! — шепнула Лариса. «Как Иисус Христос», — подумала Оля.
Но тут долговязый Ларисин спутник в полумраке коридора прижал ее к себе, чтобы о нем не забыли, и Лариса чуть взвизгнула, вспомнив про него и повиснув у него на шее.
«Как это он сказал? — вспомнила Оля слова парня. — Ваш жалкий секс не стоит и десятой доли… Десятой доли чего?» Она улыбнулась, спускаясь по лестнице. И продолжала улыбаться всю дорогу, пока они ехали в машине. И лишь в метро рука ее наконец разжала визитную карточку, на которой витиеватым серебряным шрифтом на русском и английском языках было написано название института, указан биологический факультет и стояли фамилия, имя и отчество: ДОРН Александр Федорович. Ниже следовал телефон.
«Не Базаров, — засмеялась Оля, сидя в дальнем, неярко освещенном углу пустого вагона. — Отнюдь не Базаров. Его фамилия Дорн». И, аккуратно сложив карточку пополам, засунула ее в самый укромный уголок кошелька. Доехав до своей станции, она достала из кармана мобильник и стала звонить матери, чтобы та встретила ее у метро.
— Не сердись, пожалуйста, что я не предупредила… — начала было Оля. Запоздалое чувство раскаяния, что она заставила мать волноваться, действительно охватило ее. Но Юлия была на редкость спокойна.
— Я думала, ты с провожатым, — не то укоризненно, не то разочарованно сказала она и добавила: — Стой у выхода из метро! Никуда не ходи, я сейчас приеду! — А про себя добавила: «Вот был бы дома отец, он пошел бы встречать, как во всех нормальных семьях. И мне не надо было бы тащиться ночью к метро. А так не бросишь же девчонку…»
Юля поспешно влезла в черные джинсы, накинула короткую куртку, проверила, подкрашены ли глаза, и взяла со столика ключи от своего хорошенького новенького «пежо». Через пятнадцать минут Оля уже сидела в материной машине.
— Где же ты была? — спросила ее Юля.
— В гостях. Подружка попросила сходить с ней вместе. Извини, я не успела предупредить.
— Я так и поняла. — Юля устала, и ей было не до разговоров. — Ну, хоть понравилось в гостях?
— Вроде ничего. Интересно.
«Опять все то же, — подумала Юля. — Это — ничего, то — ничего. Что же теперь, и влюбиться не в кого?» Она сама влюблялась в сезон по пять раз. Мальчиков строила в очередь. Да… Не в нее доченька, не в нее. Тут же ее мысли перекинулись на Азарцева, что он будет полный лопух, если не уговорит пожилую даму, что приехала сегодня утром,
В общем, вечер закончился как обычно: стаканом кефира, кремом на лицо и яблоком на ночь да проверочным звонком Азарцеву: не у той ли он мымры? Юля Тину в мыслях иначе как мымрой не называла. Азарцев несколько месяцев по вечерам был дома. Нутром Юля чувствовала, что кончаются у него отношения с этой мымрой, кончаются! А значит, ее прямой долг вернуть Азарцева в семью. Ведь сам-то он, собственно, и не хотел уходить. Жил с ней и с Олей. Это ведь она сама по глупости, по неопытности подтолкнула его к уходу. А хотела ведь подтолкнуть совсем к другому! Конечно, легко ли ей было смотреть, как его гораздо менее способные коллеги наживают огромные деньги. Ах какое прекрасное было время! Вот когда надо было ей самой суетиться! Не смотреть на него, не бояться. Уж пан или пропал! Надо было продать квартиру, перейти на частную, взять заем и крутиться, крутиться! Ведь она, Юля, не боится ничего, ничего. Это сейчас время бойких авантюристов уже ушло… Все в медицине поделено, как и везде, конкуренция выросла, как никогда, чиновники подняли головы, почувствовали силу. Но она знает, как с ними обращаться, она с любым может найти общий язык. А Азарцев… Все-таки муж, какой-никакой, придает в обществе вес. А Азарцев тоже усвоил кое-какие истины. Занялся наконец своим делом. Эх, выйти бы на правительство Москвы, на Думу, на аппарат президента, в конце концов! А почему бы нет? У них уникальный опыт по организации такой клиники! Вот если бы им финансовую поддержку, хотя бы в виде налоговых льгот! И надо все время платить Лысой Голове! Но он по крайней мере, как бы там ни было, деловой человек. Не то что Азарцев — по сути, нюня. Он хочет прооперировать эту девчонку. Да понимает ли он, что такое коммерция? Боливар не выдержит двоих! Но как она может обойтись без Азарцева? Ведь это ему дал заем Лысая Голова, на него оформлена земля и вся клиника, а она, по сути, наемный менеджер и по совместительству доктор. Конечно, она уже многое сделала, прибрала к рукам, но все-таки, все-таки… Нет, положение ее не так уж и прочно. А жизнь требует все новых и новых трат. Гораздо надежнее будет, если она привяжет Азарцева к себе повторными узами брака. Черт знает, зачем она тогда с ним разошлась? Ну не жили бы вместе, и все. Многие ведь то сходятся, то расходятся, однако документально не оформляют отношения. А она поторопилась. Вот теперь попробуй опять затащи его в ЗАГС. Задача не из легких, калачом не заманишь. Правда, она думала, что с легкостью выйдет замуж опять. Но, черт возьми, действительность такова, что даже Оля ни в кого не может влюбиться, а уж ей в ее возрасте замуж… Да не просто замуж, было бы за кого. Нет, ставку надо делать все-таки на Азарцева.
Юля все слушала, слушала в телефонной трубке длинные гудки. «Что это он все молчит и не отвечает, неужели спит?» Юля нажала кнопку «Повтор». Послышался сонный голос. «Да, он спал, — подумала Юля. — Надеюсь, один».
— Прости, что разбудила, — сказала она вкрадчивым голосом, — но я просто хотела тебя успокоить. — Юля прекрасно знала, что Азарцев ни сном ни духом не ведал, что Оли не было дома. Иначе бы он позвонил. Как она сама-то не догадалась раньше ему позвонить? Глядишь, вместе поехали бы встречать Олю, а потом вместе к ним домой… — Твоя дочь наконец-то явилась!
— Куда? Или откуда? — устало спросил Азарцев. Он не спал. Просто лежал в постели и думал. Наверное, задремал, если не сразу расслышал Юлин звонок. Час назад он все-таки пытался дозвониться Тине и несколько раз, не набрав полностью номер, бросал трубку. Оле он в этот вечер не подумал позвонить.
«Ну что же все-таки я за малодушный человек, — думал он. — Ведь я хочу все порвать! Зачем же опять звоню?
А вдруг ей плохо? Ей, наверное, очень плохо. Ведь она не могла не понять, что я от нее ушел. Может, нужно лекарство… — пытался оправдать он себя. — Но она не одна. У нее есть родственники, есть отец, мать. Будет очень хорошо, если они приедут и застанут ее врасплох. Увидят наконец то, что она всеми силами скрывает. Увидят, что она пьет. И пьет сильно.