Ел я ваших демонов на завтрак!
Шрифт:
Но он продолжал удерживать няню и потихоньку пятился.
Глядя гаду в глаза, я снова приказал:
— Отпусти её!
И снова безрезультатно. Магия не работала!
Я не понимал, почему приказ не работает. Но разбираться времени не было. Нужно было выручать няню Омоко. Поэтому я включил переговорщика:
— Отпусти её, и я позволю тебе уйти!
Этот грёбаный ниндзя не реагировал.
Чёрт! Почему! Не работает! Магия!
Если бы у меня был нож, можно было
Нет, не смог бы я метнуть нож! Этот гад точно использует няню как щит. Я не мог подвергнуть опасности женщину. Слишком большой риск!
Блин, да я сам себе не доверял…
По шее испуганной няни Омоко уже текла струйка крови.
Рисковать няней?
Я сжал крепче катану. Пальцы ощущали кожаные ремешки и шёлковые ленточки…
И вдруг я почувствовал, что катану метнуть могу! Не промахнусь!
— Няня Омоко, — сказал я, глядя женщине в глаза. — Доверься мне. Я освобожу тебя!
В следующий момент произошло сразу несколько событий. Открылась дверь в комнату мамы Ишико.
— Это что тут… — начала, было, она и закричала, потрясённая: — А-а-а-а!
Ниндзя на миг отвёл глаза — глянул на маму Ишико.
Следом со словами:
— Что за шум? — в коридор выскочила мама Юмико.
И я, не дожидаясь действий ниндзя, метнул катану.
Няня Омоко не отводила от меня взгляда. Поэтому, в момент броска чуть наклонила голову, насколько смогла. Но мне хватило.
Катана попала прямо в глаз врагу, прошила череп насквозь, вошла по самую гарду.
От женского визга мне заложило уши. Но я был счастлив.
Услышав, как последний враг из напавших падает на пол, я обессиленно сел — ноги больше не держали меня.
У меня дрожали руки. И я увидел, что весь в крови. Но это не имело никакого значения. Я смог защитить дорогих мне людей!
Я усмехнулся. Ещё несколько дней назад я понятия не имел об их существовании, а теперь готов был отдать за них жизнь.
Мамочки кудахтали вокруг няни и вокруг меня. Старались обходить убитого стороной, хоть это было и не просто — женщинам приходилось прижиматься к стене. Но и мама Ишико, и мама Юмико переживали за няню, а ещё больше за меня — не ранен ли? Ведь я весь был в крови. К счастью, в чужой.
Потом мама Юмико пошла за водой…
Я забыл её предупредить и с лестницы раздался визг. И тут же стих. А потом послышались причитания.
Казалось бы, чего визжать. Всё уже закончилось. Но вот ведь женщины — человек уже умер, а они пугаются.
Я встал и пошатываясь подошёл к убитому — тому, которого убил последним. Вытащил свою катану из его головы и сказал, глядя на залитое кровью лезвие:
— Ну вот я и напоил тебя кровью моих врагов. Надеюсь, ты доволен!
Потом сорвал маску с лица убитого мною ниндзя.
Человек мне был не знаком. Я ни разу раньше его не видел.
Осмотрел его и его карманы. Собрал оружие. Кроме него нашёл мешочек с деньгами. Его оружие отложил в сторону, а деньги забрал себе — это моя добыча! Оружие в принципе тоже моя добыча, но деньги — однозначно! Их я не отдам никому! Надоело ходить без денег.
Пошёл осматривать того, который на лестнице. Его лицо мне тоже не было знакомо.
Его мешочек с деньгами тоже прикарманил. А оружие отнёс к первой кучке.
Прежде чем осматривать третьего, подошёл к входной двери и запер её. Пусть будет. А то шастают тут всякие.
Осмотрел третьего. Всё то же самое — лицо не знакомо, деньги себе, оружие в кучу.
Мамочки не вмешивались и ни о чём не спрашивали. Прижались друг к дружке и ходили за мной, как будто боялись остаться в одиночестве.
Когда я направился к двери в подвал, няня Омоко хотела было что-то сказать, но я глянул на неё, и она замолчала.
Обобрав последний труп и убедившись, что я точно так же не встречал этого ниндзя при жизни, я отнёс его оружие в кучу, а все собранные деньги — в свою комнату.
А потом стоял посреди коридора и смотрел на убитого мной человека.
У меня сил оттащить его вниз не хватит. Просить женщин помочь мне я не мог — язык не поворачивался. Не женское это дело, таскать трупы. Но убрать их однозначно надо! И где этот чёртов отец?!
Да, с трупами что-то делать нужно! А ещё — успокоить мамочек и няню, уговорить их ложиться спать. Самому отмыться от крови… Но это потом. Сначала — трупы.
Хорошо бы сложить их на какую-то плёнку, чтобы не пачкать кровью. Да ещё бы где-нибудь в прохладном месте, а то же вонять скоро начнут.
Носилки бы сделать, чтобы переносить удобнее было. На носилках мы вчетвером сможем… Был бы отец дома…
В этот момент как по заказу открылась дверь напротив комнаты отца — из комнаты, что со стороны городской стены, и отец вышел в коридор.
— Что тут происходит? — раздражённо и надменно спросил он.
Женщины испуганно примолкли, а я, глядя ему в глаза, спросил:
— Это я у тебя хочу узнать, что тут происходит? Почему тебя нет дома, когда твой дом в опасности? Что ты можешь сказать по этому поводу? Отвечай немедленно!
Отец как будто не слышал меня. Он стоял смотрел на труп. Губы его побелели и затряслись.
— Тосиюки?.. — прошептал он.
Авторская рубрика «Всё для лайков, всё для комментов»