Элайзабел Крэй и Темное Братство
Шрифт:
— Зажгите свои фонари, ежели хотите хоть что-то видеть, — просипел Гриндл.
— Но будьте готовы их погасить по первому моему слову, — предупредила Кэтлин.
— Чего? — удивился Гриндл, шлепнув великана по плечу и кивком указывая ему на дверь, которую следовало открыть. — Погасить? Так ведь темно будет, точно в аду. Вы, мисс, не иначе как малость того. Гасить фонарь, когда этот хоронится где-то рядом!
— Ведь я вам уже все объяснила, — терпеливо возразила Кэтлин. — Морок живет только в тени, а тень создается светом. В темноте он вас не тронет, поэтому, если он окажется рядом, ради своего же блага гасите фонари.
Таниэль не следил за ходом их разговора. Мыслями он был с Элайзабел. Он успел уже соскучиться по ней за недолгие часы разлуки.
В подземной части Кривых Дорожек царили сырость, мрак и зловоние. Кромешную тьму рассеивал только свет масляных фонарей, которые все зажгли у входа в лабиринт по приказанию Гриндла. По узким желобам в полу струилась вода, плеск ее, а также топот крысиных лап служили аккомпанементом их разговорам. Таниэлю припомнился крысиный король, которого они нашли прошлым вечером на полу пиршественного зала. Он поежился. Крысиных королей, подобных вчерашнему, в последнее время нередко находили в разных районах Лондона. Четыре и более зверька сплетали свои хвосты так туго, что даже ценой жизни не могли бы их разъединить, и погибали. Считалось, что их души как раз и составляли феномен, называемый крысиным королем, что они как-то между собой взаимодействовали. Разумеется, на свой мерзкий крысиный лад. При мысли о том, что шелест бесчисленных лапок вокруг них, возможно, также носит вовсе не хаотичный, а вполне осмысленный характер, Таниэля пробрала дрожь.
— Будьте начеку, — предупредил Гриндл. — Может теперь напрыгнуть сверху в любую минуту. Здесь он и обретается, гад такой, вот по этой самой тропе расхаживает.
Значит, здесь мы и остановимся, — решила Кэтлин.
Она поставила свою объемистую сумку на круглый камень и расстегнула молнию. Внутри сумка оказалась битком набита связками коротких толстых палочек.
— Эй, вы чего, мисс, нам тут только еще динамита не хватало! — вскричал Гриндл.
— Бум! — подхватил Арман и гулко рассмеялся собственной шутке.
— Да не динамит это вовсе, — успокоила старика Кэтлин и с улыбкой продолжала разыскивать что-то в недрах сумки. — А фейерверк.
— Сигнальные петарды? — понимающе кивнул Таниэль. — Здорово!
— Мы соорудим здесь цепочку из петард, Гриндл, а вы их подожжете, когда потребуется, — отрывисто распорядилась Кэтлин. — Таниэль и я загоним морока сюда, на этот пятачок, при помощи остальных петард. Как только он остановится здесь, яркие вспышки со всех сторон уничтожат его так же верно, как полуденное солнце.
И Кэтлин принялась размещать петарды на полу на равном расстоянии одну от другой, коротко обрезая фитили. Остальным оставалось только ждать, когда она закончит: в тесном подвале двоим было не развернуться. Они просто стояли вплотную к сырым стенам и смотрели, как она работала, или зажимали носы, чтобы не чувствовать отвратительной вони, которая витала в подземелье. Гриндл что-то втолковывал Арману, который слушал его вполуха. Таниэль, моргая, тер глаза, белки которых все еще покрывала красная сетка лопнувших сосудов.
Гриндл начал проявлять признаки нетерпения.
— Ну, долго вы там еще будете возюкаться? — сердито спросил он Кэтлин.
Она не удостоила его ответом.
Старый попрошайка поднял свой фонарь над головой, вглядываясь в очертания пляшущих под потолком теней. Того и гляди, любая из них может вдруг обернуться этим треклятым монстром.
Когда Кэтлин наконец объявила, что все готово, Гриндл и остальные вздохнули с облегчением. Она заткнула за пояс несколько петард, а Гриндлу подробно объяснила, как запалить первое звено цепочки, вслед за чем должны загореться и остальные части фейерверка. После этого они с Таниэлем покинули Гриндла и Армана и отправились в глубь лабиринта, вдоль туннеля, по которому имел привычку разгуливать морок.
— Как только его увидишь, бросай петарду, — наставительно произнесла Кэтлин. — Мороки довольно медлительны, твои амулеты в первые несколько секунд защитят тебя, но потом… Ты ведь знаешь, достаточно одного его прикосновения…
Таниэль провел пальцами по нескольким металлическим фигуркам, которые свисали с его шейной цепочки. Это был последний рубеж обороны охотника за нечистью. Каждый может совершить ошибку, промедлить с ударом, и в этом случае остается одна надежда — на защиту нательных амулетов. Или, по крайней мере, какого-нибудь одного из них, в зависимости от того, с каким из чудовищ имеешь дело. Порой атаку монстра отражали все они, вместе взятые, а случалось, не срабатывал ни один. К примеру, амулеты были совершенно бесполезны против колыбельщиков, существ из плоти и крови. Подействуют ли обереги на морока? Кто знает…
Теперь, когда Таниэль и Кэтлин удалились на значительное расстояние от Гриндла и Армана, свет их фонарей казался слабым и тусклым в бесконечном туннеле с высокими сводами. А вскоре они миновали поворот и больше уже не могли видеть спутников-попрошаек. Охотники продвигались вперед осторожно, осматриваясь по сторонам и прислушиваясь, прежде чем сделать очередной шаг. Им стало казаться, что шум воды в канаве справа от них теперь, после того как они оказались за поворотом, сделался громче.
Узкая дорожка, по которой они шли, была с одной стороны ограничена влажной холодной стеной, с другой — сточной канавой, источавшей такое отвратительное зловоние, что Таниэль едва сдерживал тошноту. Находиться здесь было мучительно.
Но минуты шли за минутами, а охотники все так же шагали по скользким от влаги камням, все так же смотрели по сторонам, ожидая и страшась появления монстра, и все так же прислушивались к шуму воды в желобе. Нервы у Таниэля были натянуты, как струны виолончели. Каждое мгновение, проведенное в таком чудовищном напряжении, казалось ему вечностью.
— Тсс, — Кэтлин остановилась, приложив палец к губам.
Таниэль замер как вкопанный. Сперва его чуткий слух не улавливал ничего, кроме привычного уже журчания воды. Но вот сквозь этот монотонный шум он сумел-таки различить негромкий посторонний звук — будто кто-то клацал зубами. Кэтлин с торжеством вытянула вперед руку и обнажила запястье, подтянув рукав рубахи к локтю. Глазам Таниэля предстал браслет из небольших квадратных косточек, раскрашенных в яркие цвета и нанизанных на кошачью жилу. Кэтлин нежно погладила браслет кончиками пальцев.
Как оказалось, звук, который Таниэль принял за лязг зубов, издавали эти самые кости, ударяясь друг о друга.
— Ты, поди, никогда прежде такого не видел, — улыбнулась Кэтлин.
— Не припомню, что это за амулет.
— Парадигма Мендерила.
— Но в таком случае он должен помогать выслеживать делидпузов, и только.
— А заодно и мороков, — самодовольно усмехнулась Кэтлин. — Кто до этого додумался, а? Кэтлин Беннет снова внесла свою скромную лепту в сокровищницу наших профессиональных приемов.