Элеарская Академия Магии
Шрифт:
Тут Рианет хмыкнула: половина мест были пусты, профессора не слишком торопились на клятвопринесение. Как, интересно, они теперь будут выкручиваться?
В центр зала вышел ректор. Развернувшись лицом к трибуне, он коротко поклонился, а затем воздел руки, и по воздуху поплыли золотистые буквы.
«От лица всего преподавательского состава я приветствую новых студентов. Почитайте правила Академии превыше личных обид, помните о благородстве дел и помыслов, откройте свои сердца новым свершениям».
Леди Дельсийе прерывисто вздохнула. Ей казалось, что эти слова знаменуют новую
«Я смогу, – она чуть нахмурилась, – что бы ни произошло дальше, я смогу».
Подняв руку, она ладонью накрыла карман, в котором лежало перо ластверии. Символ грядущего успеха.
Ректор плавно повел рукой, и слова сменились на текст клятвы.
– От сего момента и до окончания мною учебы я клянусь проводить в Академии учебные дни и ночи. От сего момента и до окончания мною учебы я клянусь не приводить в Академию чужих людей, что не являются учениками и не хотят стать учениками Академии. От сего момента и до окончания мною учебы я клянусь не молчать, если знаю об угрозе Академии. От сего момента и до окончания мною учебы я клянусь соблюдать основные правила Академии и принимать заслуженное наказание, если оступился и нарушил их. Я принимаю ответственность на себя. Клянусь. Клянусь. Клянусь.
Едва лишь стихло эхо последнего «клянусь», ритуальный зал был пронзен тысячей солнечных лучей.
Они хаотично перемещались по залу, преломлялись и сталкивались друг с другом.
– Перед вами эхо клятв предыдущих студентов, – четкий, немного хриплый голос Ее Императорского Величества пробирал до мурашек. – Они стояли здесь и верили в светлое будущее. Верили, что их дети вернутся сюда и вплетут свою силу в кружево клятв. Сейчас Академия переживает не лучшее время, но уроки прошлого говорят нам о том, что было и хуже.
Солнечные лучики постепенно гасли, и студенты вновь смогли видеть центр зала.
– Элеарская Академия Магии – старейшая академия. Академия, которая носит императорскую фамилию, – продолжила Императрица. – Академия, славная своей историей взлетов и падений.
В этот момент пространство изменилось и зал стал больше. Распахнулись дополнительные двери, и внутрь стали входить остальные студенты.
«Так вот где были профессора», – пронеслось в голове Рианет.
– Сейчас, когда вы все здесь, – Императрица поднялась и прошла в центр зала, – вы можете увидеть трофей, за который будут сражаться на турнире Стихий.
Ее Императорское Величество выплела пальцами сложную фигуру, и прямо перед ней появился трехногий изящный столик, на котором стояло нечто, закрытое черным шелком.
Одно движение, и невесомая ткань летит на пол, а перед собравшимися студентами появляется колба с нежным, тонким цветком.
– На землях графства Аргеланд расцвели цветы, – с чувством произнесла Императрица, – первые былинки, рожденные на измученной и уничтоженной Прорывом земле.
Зал взорвался криками, слезами и плачем. Несколько минут студенты не могли успокоиться, а Императрица лишь нежно улыбалась и ждала, пока все стихнет.
– Победу ковали здесь. Потому вы – первые, кто видит ее весомый, реальный результат, – уверенно
Последние слова Ее Императорского Величества сопровождались лукавой улыбкой, и Рианет невольно рассмеялась. Едва слышно, но все же этого было достаточно, чтобы взгляд Императрицы на мгновение скользнул по леди Дельсийе. И, к восторженному ужасу последней, леди Элеарская чуть кивнула ей, а после простилась с залом и исчезла, оставив после себя лишь сброшенный на пол черный шелковый платок. Трехногий стол с цветочной колбой пропал вместе с Императрицей.
В зале тут же поднялся гомон, студенты обсуждали предстоящий турнир и то, как славно было бы поставить колбу с цветами к мемориалу.
– Они заслужили это. Заслужили знать, что погибли не напрасно, – уловила Рианет чей-то тонкий, почти истеричный выкрик.
Не скоро, но профессорам удалось успокоить студентов. После чего ректор объявил, что внутренние соревнования Академии начнутся первого числа следующего месяца и что всем желающим следует записаться у деканов.
– Не разбредаемся, – отрывистый голос Келберда заставил Рианет обернуться и увидеть, что часть красно-черных первокурсников почти потерялась в волнующемся людском море. Но под руководством Нэйра остальные старшекурсники довольно быстро загнали новеньких в середину и единым монолитом покинули ритуальный зал.
«Кажется, все эти распри заставили факультет сплотиться, – пронеслось в голове Рианет. – Быть вместе против всех гораздо лучше, чем воевать поодиночке».
Но, к вящему удивлению леди Дельсийе, такой защитой были довольны не все. Те самые девицы, от которых Рианет уже успела устать, куксились, ворчали и о чем-то злопыхательствовали между собой.
В этот момент Деорис толкнула локтем подругу и, поймав взгляд Рианет, выразительно закатила глаза. Как бы показывая: «Оцени, какие идиотки». Леди Дельсийе согласно хмыкнула, а после шепнула подруге на ухо:
– Поумнеют недели через две.
– Да, – согласилась Деорис, – но держаться за свои принципы будут до последнего. Признавать свою глупость очень трудно и очень больно.
– Согласна.
На подходе к общежитию стало понятно, что впереди ждет какая-то пакость и…
Все здание оказалось разрисованным отвратительными жирными крысами с обломанными желтыми зубами. Все зверьки носили красно-черную форму, которая была им мала.
То, что произнесла одна студенток, Рианет не повторила бы никогда. Но в целом леди Дельсийе ее очень понимала.
– Ой, кажется, нарисованных крыс столько же, сколько и настоящих!
Кому принадлежал этот звонкий голос, Рианет не знала. И не видела: новички все так же находились в центре, вокруг было слишком много людей, так что…
– Приятного дня клятвопринесения!
– Посмотрим? – шепнула Дея и потянула Рианет за собой сквозь толпу студентов.
Через пару минут подруги оказались у самого общежития, где едва не плакала высокая черноволосая девица:
– Не видела я ничего, не видела! И зеркала не показали! Говорила же, что пост нужно снаружи держать.