Электрическое королевство
Шрифт:
К тому же библиотека в начальной школе Уильяма Тафта была гораздо уютнее.
Мозги у Кита в голове имелись, а потому свои книжки он рассортировал сперва по жанрам, а затем по авторам в алфавитном порядке.
Научпоп он прочел уже несколько лет назад, так что сейчас углубился в беллетристику, наполовину одолев секцию авторов на «Л». Неплохо, если учесть, что у него обычно оставался примерно час до того, как вернуться в «Близнец рая» на то время, пока солнце стоит высоко.
Кит устроился в оранжевом кресле-мешке и открыл книгу «Зов предков» [7] (о
7
Повесть Джека Лондона.
Тут Кит дожидался, пока краски высохнут.
Тут он становился Знатоком.
Начальная школа Уильяма Тафта принадлежала Киту, равно как аптека принадлежала Монти, офис шерифа – Лэйки, а сад на крыше – Дакоте. Во всем Городке остались только они вчетвером, а потому каждый выбрал себе по зданию.
Выбирая, следовало учитывать два момента: удаленность постройки от дома (кинотеатра «Близнец рая») и количество полых костей и человеческих останков, которые предстояло выгрести. Надежнее всего были школы и деловые здания, потому что из них людей, когда все стало по-настоящему плохо, эвакуировали.
С домами приходилось сложнее. В них, если верить Дакоте, люди раньше жили. Люди тратили время на то, чтобы выбрать себе дом, а вот чего в старину не знали, так это того, что ни время, ни деньги, потраченные на дом, не помешают ему стать саркофагом (это странное слово означало «могила»).
Дома были какофонией катастрофы.
Выбираясь за трофеями, Кит облазил несколько домов. Там было темно и пахло как в чугунке, полном мертвечины и кишечных газов. Хуже всего было в домах, куда мухи не сумели проникнуть и где они не подчистили за собой. Эти были битком завалены частями тел, сгнившей кожей и хрящами.
О том, где мухи побывали, догадаться было несложно: после них оставались одни выеденные косточки. То, что некогда было человеком, лежало кучками жутких флейт вокруг пустого черепа.
Как-то Кит спросил, почему мухи оставляют после себя лишь полые кости. Лэйки ответила:
– Гриппозные мухи выедают костный мозг.
Киту стало жаль горожан. Этих глупых людей с их большими деньгами, мертвыми мечтами и жилищами, которые теперь ломились от выеденных костей.
Оказалось, костный мозг – это губчатая жирная ткань. Позже Кит нашел этому подтверждение в нескольких книгах из своей уютной детской библиотеки.
Последнюю картину Кит повесил рядом с «Космопсом и компьютером» #610, поверх «Космопса и компьютера» #403, и подошел к раскрытому окну.
Кабинет располагался на втором этаже школы, школа стояла на главной улице, а сама улица тянулась через весь Городок, поэтому отсюда Кит видел все. Погода была теплая, но не жаркая. Самое то встать у раскрытого окна. В лицо Киту дул ветерок, и он, поймав ощущение, задержал его, как заветное желание, представил, откуда этот бриз прилетел, где родился. Наверное, где-нибудь посреди океана.
Океан был одним из тех мест – вроде Луны или Техаса, – о которых Кит только
Список можно было продолжать еще долго.
Через дорогу стоял его дом, кинотеатр «Близнец рая», одно из зданий в длинном ряду старых сблоченных построек. У каждой из них была своя история, свое прошлое, но Киту больше всего нравился кинотеатр. Сложенный из кирпича и камня, он был увенчан металлической вывеской, крупные буквы которой гласили «БЛИЗНЕЦ РАЯ», а снизу под ней тянулась золотисто-белая афиша. Некогда на ней была составлена надпись «Добро пожаловать в рай», но большая часть букв давно отвалилась.
Из соображений безопасности (читай: против мух) у входа широким полукругом рассыпали корицу, а когда солнце поднималось в зенит и пора было прятаться в тень, выжившие, заперев за собой двери, баррикадировали их.
Сидели в безопасности. Отгородившись от мира. В милом, уютном доме.
Школу Тафта Кит себе выбрал по нескольким причинам, и одной из них было удобное расположение: до кинотеатра можно было добежать за двадцать две секунды.
О да.
Бегал он быстро.
На дороге тем временем показалась Лэйки. Она шла, закинув за спину винтовку. Каждое утро она проводила в поле за офисом шерифа, где обустроила себе стрельбище.
Об оружии Кит не знал ничего. Лэйки же, напротив, разбиралась практически во всем, что было с ним связано (читай: в стрельбе, чистке, безопасном обращении, технологии и тому подобном). Кит же недостаток знаний в оружейном деле с лихвой восполнял за счет наблюдений. Почти каждый день, в ожидании полуденного комендантского часа, он стоял вот так у окна и наблюдал за своим мирком.
Чуть дальше по улице Монти вышел из аптеки. В ней он проводил каждое утро, засев за детекторным радиоприемником и изучая Падение Общества (или ПО, как он сам говорил). Там, где прежде на полках громоздились разнообразные медикаменты, теперь лежали стройные кипы газет и журнальных статей о том, как началось нашествие мух. А еще всевозможные книги о радиосвязи из взрослой библиотеки.
Таких, как Монти, принято было называть помешанными.
И вот как его страсть родилась: пару лет назад Монти пошел за трофеями и набрел на специализированные наушники, а потом еще несколько месяцев потратил на сбор остальных деталей для самопального радио. Судя по всему, этот его детекторный приемник работал без батареек и даже без электросети, вот только радиус действия имел ограниченный.
Впрочем…
В Городке любое расстояние казалось огромным.
– Эй! – Кита окликнула его Дакота, стоявшая на крыше кинотеатра. Она с ног до головы была покрыта землей, а значит, либо сажала овощи, либо собирала урожай. (Делая заготовки, она становилась просто «пыльной и потной».)
Дакота указала на солнце, а потом растопырила пятерню.
Пять минут.
– Сегодня вечером «Дакота Примавера»! – прокричала она.
Кит поднял большие пальцы рук. «Дакота Примавера» – ее фирменные макароны с картошкой, томатным пюре и другими овощами, которые к тому времени поспели на крыше дома.
В былые времена находились те, кто из каких-то убеждений, по здоровью или предпочтениям в пище отказывался от мяса. Но тут, в Городке, они стали вегетарианцами потому, что, как говорила Дакота, «нельзя убивать, когда почти все живое и так стерто с лица земли».