Элеонора Дузе

Синьорелли Ольга

Арриго Бойто мог быть доволен тем, что дал хороший совет моло¬

дой актрисе. Однако, счастливо закончив турне по Италии, в после¬

дующие месяцы Дузе не смогла найти театра, который пожелал бы

пригласить ее. Но это пе обескуражило ее. Она уехала за границу и

почти целый год играла на сценах Египта и Испании. С 17 декабря

1889 года по 30 января 1890-го она выступала в театрах египетского

города Александрии, а с 30 япваря по 15 февраля —

в Каире. С 24 фе¬

враля по 31 марта ее видела Барселона, со 2 апреля но 28 июня —

Мадрид, и, наконец, целый месяц — с 22 августа по 22 сентября — она

снова играла в Барселоне. Во всех этих городах ее принимали с еди¬

нодушным и искренним восторгом. По возвращении из Испании опа

совершила короткое турне по Италии. В ноябре 1890 года в Турине, в

том самом Турине, где в ранней юности перед ней смутно вырисовы¬

валась та высота, на которую опа теперь поднялась, Дузе с огромным

успехом сыграла в «Идеальной жене» Прага, а в первых числах де¬

кабря дебютировала в Милапе в повой комедии Эдоардо Каландра 93

«Все для всех», которая считалась растянутой и которую спасло лишь

мастерство исполнительницы.

ГЛАВА IX

Ободренная теплым приемом в Египте и Испании, Элеонора реши¬

ла последовать совету одного из своих друзей, художника Александ¬

ра Волкова, который считал, что она должна познакомить со своим

искусством самые широкие круги зрителей за границей. Волков был

заинтересован в том, чтобы она подписала контракт на гастроли в

России.

Дузе приехала в Петербург в начале масленицы, то есть в очень

благоприятное для гастролей время. В этом же году сезон обещал

быть особенно блестящим. В императорском Александрийском теат¬

ре выступала немецкая драматическая труппа во главе с двумя знаме¬

нитостями — Йозефом Кайнцем94 и Фридрихом Миттервурцером95.

Ожидался приезд польской труппы, а следом за ней — украинской.

Давала свои последние спектакли «Итальянская опера». В театре

«Аркадия» с огромным успехом гастролировала «Французская опе¬

ра». С нетерпением ожидали приезда Таманьо96. Знаменитый цирк

Чинизелли97 готовился показать две новые программы, которые со¬

всем недавно произвели фурор в Париже. Петербуржцам казалась по

меньшей мере странной идея Дузе дебютировать в набившей оскоми¬

ну драме Дюма, тем более, что как раз в это время они могли каждый

вечер наслаждаться этим спектаклем в Михайловском театре, где в

заглавной роли выступала одна из самых трогательных ее исполни¬

тельниц, мадемуазель Лина

Мент, партнером которой был темпера¬

ментный актер на роли героев-любовников — Люсьен Гитри98, не го¬

воря уже о том, что у всех еще было живо воспоминание о выступав¬

шей в роли Маргерит Саре Бернар.

Поэтому не было ничего удивительного в том, что на первом вы¬

ступлении Элеоноры Дузе в «Даме с камелиями», которое состоялось

13 марта 1891 года, зал петербургского Малого театра был почти

пуст. Приехавшая без всякой рекламы неизвестная актриса, о кото¬

рой прежде никто ничего не слышал, не могла рассчитывать на теп¬

лый прием. Однако уже первые ее реплики заставили публику насто¬

рожиться. Чем дальше, тем больше игра Элеоноры покоряла зрите¬

лей, брала их за живое, под конец же весь зал был охвачен глубоким,

искренним волнением. Таинственной властью, которой обладает ге¬

ниальная личность, взглядами, жестами артистке удалось вовлечь

зрителей в атмосферу происходящей на сцене драмы. Никто уже не

мог отвести глаз от обаятельного лица, на котором с необыкновенной

быстротой чередовались свет и тени. Но это не было тем, что мы при¬

выкли называть мимикой. Черты ее лица оставались спокойными,

она не бросала эффектных взглядов, только порыв внутренней, не¬

удержимой силы направлял целое, формировал и уравновешивал от¬

дельные моменты игры, создавая таким образом чудо слияния харак-

тера персонажа с его сценическим воплощением и душевным миром

исполнительницы.

Элеонора Дузе не подражала своей героине, но, подхваченная

порывом творческого вдохновения, сама становилась Маргерит. Ее

внутреннее «я» сливалось в одно целое с интимным миром Маргерит,

она жила ее жизнью без всякого усилия со своей стороны, без всяко¬

го притворства, без каких-либо актерских «находок». И поэзия, став¬

шая зримой реальностью, совершила чудо — исчез языковый барьер,

жизнь Маргерит стала жизнью всех зрителей, каждый мучился ее

страданиями.

На следующий день по городу разнесся слух об удивительном ар¬

тистическом чуде, свершившемся на сцене петербургского Малого те¬

атра. Итальянка с измученным, но милым лицом, с руками, которые

увидишь разве только у античных статуй, с движениями, походкой,

невиданными доселе, заставила зрителей плакать навзрыд над го¬

рестными переживаниями Маргерит Готье.

На следующий вечер давали «Антония и Клеопарту». Зал был пе¬