Эльф ведьме не товарищ
Шрифт:
– А-а-а!
– завопила я, обняв хрупкую ветку как родную.
Ветка подозрительно трещала под руками.
– Тихо ты,- строго шикнула мышь.- Весь дворец перебудишь.
– А-а-а...- послушно прошептала я.- Падаю.
– Ерунда. Тут невысоко, прыгай.
– Куда? Ни черта не видно.
– Не все ли равно, тут везде земля.
Я стиснула ветку еще сильнее.
– Ну, ты чего?
– вопросила мышь.
– Я боюсь,- тихо проскулила от ужаса я.- Ты не мог бы принести лестницу?
– Ну, ты даешь,- обалдела мышь.- Какую я тебе лестницу принесу? Для муравьев, что ли?
– Я
– взвыла я.
– Без проблем. Сиди тут до утра. А я полетел.
– Куда?
– Домой.
Я ужаснулась перспективе остаться в гордом одиночестве на дубе, крепко зажмурилась и отпустила ветку. Свободное падение совпало с моим воплем, который реально можно было услышать хоть в самом замке Носфератус. Я хлопнулась на копчик, как всегда неудачно. Целую минуту я честно считала, что смертельно ранена и умираю, даже завещала похоронить меня на кладбище Академии, сообщить о безвременной кончине безутешным родственникам, пристыдить бросившую меня на произвол вампира команду истребителей и высадить на могилке непременно белые лилии и красные эльфийские розы, если последнее возможно.
– Может, все-таки прекратите орать на весь город? Если нас поймают, дело может оказаться гораздо хуже, чем вы думаете,- спокойно заметил вампир.
Я сразу заткнулась и приготовилась к худшему.
– Почему хуже?
– поинтересовалась я.
– Она еще спрашивает!
– вампир в волнении принялся выхаживать передо мной, как миниатюрный солдат. Я невольно провожала его глазами: туда-сюда... туда-сюда...
– Слушай, Драго, ты промаршировал вокруг меня уже двадцать один раз, и это только с того момента, когда я начала считать. По-твоему, это нормально?
Мышь затормозила так резко, словно со всего размаха врезалась в прочную прозрачную стену.
– Ты только что убила любимую канарейку Правителя эльфов. Как, по-твоему, это нормально?
– в тон переспросил вампир.
– Ёперный театр! И когда я успела?
– захлопала глазами я, тщетно стараясь восстановить в памяти этот прискорбный момент.
Нет, забыть смертоубийство несчастной пичуги? На это я неспособна.
– Тебе виднее. Посмотри на это.
– Крыло ткнулось в нечто валяющееся под ногами.
Я брезгливо подняла странное нечто... Мама дорогая! Это действительно когда-то было птичкой, а теперь очень смахивало на нечто среднее между растрепанным воланом для бадминтона и комком перьев, который кто-то предварительно пожевал. Я похолодела, представляя, какая кара последует за убийство несчастной птички. И попыталась рухнуть в обморок.
– Эй! Даже не думай!
– Мышь поднялась в воздух и выглядела решительно.- Я не хочу пойти на эшафот за твои грехи. Брошу тебя под деревом, и все.
Падать в обморок резко расхотелось. Бросит, стервец, с него станется. Вампирюга несчастный. Ой, и почему я такая невезучая?!
«Потому что хороших советов не слушаешь. Прикопайте пичугу, и все. Делов-то!»
Хм. А это мысль.
– Давай ее похороним. Птичка маленькая, никто и не узнает.
– А если узнают? Выкопают ямку и распознают следы твоей ауры.
Я засомневалась... Так ли уж важна для эльфийского Правителя какая-то канарейка? Хотя я бы очень расстроилась, если бы на Ваську кто-то с дуба рухнул. И Мелена долго горевала по хомячку...
– И что же мне делать?
– спросила я, мысленно прощаясь с родными и прощая всех, кому должна...
– Ладно, - мышь раздулась от важности, как мяч с крылышками.- Не бойся, мы ее воскресим.
Мысль мне понравилась. Главное, что, когда птичка станет разлагаться, нас рядом уже не будет. Смущало только одно:
– Драго... Я... Словом, никого раньше не воскрешала, и по некромантии у меня твердая единица, просто в диплом она не пошла. Этот предмет для оседлых ведьм неважен.
– Не волнуйся. Я в этом спец.
«Идиоты,- обреченно констатировал Ахурамариэль.
– И это уже не история болезни, а твердый диагноз для умственных инвалидов».
«Не предлагаешь - не критикуй», - отмахнулась я от надоеды.
Круг чертили совместно, и вышел он очень кривой, будто тот, кто его вычерчивал, был безнадежно пьян и ходил зигзагами. Мы критично обозрели творение рук своих и решили, что форма круга, в сущности, не очень важна. Линия - она линия и есть. Свечей не было, пришлось обойтись сухими веточками - горят, и ладно. Ладана тоже не нашли. Нет, ну серьезно? Где нам в такую темень искать чертову уйму составляющих, половина из которых растет только при определенных фазах луны и в разное время года. Обошлись пучком трав, которые нарвали рядом с дубом, несколькими цветками с ближайшей клумбы и пучком сена с конюшни. Получился увесистый стожок. Сойдет. Возьмем если не качеством, так количеством.
«Решили вместо захоронения устроить покойной погребальный костер? Ну-ну...»
Я мужественно проигнорировала ехидный голос и уточнила у вампира:
– Думаешь, все собрали?
– Нет. Нужна жертва.
Я опешила. Если мы сегодня завалим еще кого-нибудь, это уж точно заметят.
– Да не волнуйся ты так. В качестве жертвы может сойти капля крови.
Я схватила мыша и попыталась выдавить из него хоть каплю. Он сопротивлялся и верещал, что сегодня не завтракал, не обедал и не ужинал, а значит, крови в нем нет и быть не может. Пришлось жертвовать своей. Вампир вызвался цапнуть туда, куда скажу. Но я предложила стырить с кухни ножик. Зажмурившись, я полоснула ножом и чуть не порешила вампира, тот заорал, что маньячкам вообще холодное оружие доверять нельзя, и минут пять мы дрались за обладание лезвием. Победил вампир. Он шустро полоснул ножом по моему запястью. Я зашипела, обозвала его кровососом, и выдавила требуемую каплю в стог. Последний компонент получен. Можно начинать.
Ладан подожгли. Это была ошибка. Такой вонючей смеси мне еще нюхать не приходилось, так что заклинание выли вдвоем, кашляя, перемежая слова с отборной руганью и рыдая, как на похоронах. Как ни странно, заклинание сработало и ударило по дубу. Дерево пошатнулось, заскрипело и стало падать в сторону дворца. Мы взвыли и подставили плечи. Вернее, плечо подставила я, а мышь тянула одну из веток вверх. Мои ноги принялись погружаться в землю. Странно, но раньше, когда в сказках главного героя вгоняли в землю по пояс, я хихикала. Теперь мне грозило нечто подобное, тут уж не до улыбок.